Послушай меня, деточка, прабабушку свою...

[Ладимира 26 910]

Еще одну историю про ложки вспомнила.

В середине 50-х годов прошлого века моя бабушка - баба Таня - работала в Корее с миссией Красного Креста.

НЕ раз она слышала. как завхоз жалуется, что пропадает слишком много ложек.

- Их что ли больные съедают?" - возмущалась женщина-завхоз

- Как сувениры на долгую добрую память забирают - шутил кто-то

- Какие сувениры?! Обычные алюминиевые ложки.

Но шутник оказался прав. При выписке было поймано несколько товарищей с "сувенирами" среди личных вещей. Когда у них спросили, зачем им ложки, объяснение звучало примерно так:

- Если мы не покажем эту вещь всей родне, нас будут считать врунами, а вы же на самом деле позволили нам есть маленькими черпаками.

[Ладимира 26 910]

Еще один штрих о том, как жилось простым людям во времена ВОВ.

Со слов бабы Сони (моей прабабушки):

"Наварила я вечером баклажанной икры. На ночь далеко уносить не стала, оставила на столе, пусть остывает. Окна раскрыты настежь, дни жаркие, так хоть ночью прохладой подышать можно. На окне решетка, никто чужой в кухню не заберется.

Утром захожу в кухню и что вижу? Кто-то ночью запахом моей икры соблазнился, не утерпел, сквозь прутья решетки просунул палку с сучком-загогулиной, зацепил котелок и пододвинул вплотную к решетке. А потом повычерпывал икру руками. Весь подоконник изгваздал, а прутья решетки,те, на которые сгустки икры падали, облизать не погнушался..."

Изменено 11 Июня 2020 пользователем Ладимира

[Волшебная на всю голову 49 688]

Да, именно бабушки дают нам мудрость. Мудрость, помогающую выжить и жить припеваючи. 

Моя бабушка Катя родилась в 1907 году. Она была из семьи лавочников, как она мне рассказывала. Жили зажиточно. Всегда держали лавки и занимались предпринимательством, как сейчас бы говорили. Жилка предприимчивости была в них всегда. 

Потом она вышла замуж. Получилось так, что не за свою ровню. Муж был из более бедной семьи. Но он был очень в ту пору продвинутым, вступил вовремя в партию, ездил раскулачивать врагов народа. Очень ценился как работник. 

А баба Катя одного за другим рожала детей. Рожала. Кормила. Воспитывала. Четверо парней и четверо девок. Экая орава, как она говорила. Ей приходилось нелегко. Пока муж уезжал в дальние селения в командировки, она ходила на работу. Сами знаете, как в то время было страшно. Но ей нужно было кормить детей. И она, насыпав в ведра пшеницы примерно на треть, сверху наливала воду и несла ведра на коромысле, как будто сходила по - воду. Дома сливала воду и варила кашу. Она мне рассказывала, что очень боялась. Очень. Если бы об этом узнал муж, то он сам посадил бы ее в тюрьму. Но он не знал. Он делал все, чтобы приблизить коммунизм.

Потом она занималась спекуляцией. Оставив детей одних, она ездила " зайцем" на товарных поездах  в областной город за конвертами. Конверты в ту пору были очень ценны. Если ее на товарняке застигали милиционеры и она не успевала убежать, то  распахивала свою душегрейку и показывала  прицепленные там многочисленные медали " Мать - героиня". Ей давали по медали за каждого последующего ребенка: за пятого, за шестого, за седьмого, за восьмого. И милиционеры ее жалели. Отпускали. Ей везло. Возможно, именно гены предприимчивости и бог торговли был за нее. 

Она вырастила всех хорошими людьми. Дед умер рано. Она пережила его на пятьдесят лет. И всегда сетовала, что, видимо, не хочет он ее туда, старую. " Молоденькую, наверно, там нашел", говорила она, указывая на небо. Она умерла в девяносто лет. 

И вот она всегда говорила:

- Мужу не перечь. А делай по - своему. И будет лАдно!

Так вот. Муж у меня не золото. И  я ему не перечу. Делаю по - своему. Но молча.

Еще год назад примерно он захотел дом.  "Не хочу квартиру, хочу свой дом!"- кричал он время от времени. Ну я жена согласная. Хорошо, пошли к риелторам, выставили квартиру на продажу. Ищем покупателей и ищем дом. Все для тебя, дорогой мой...

Приходят покупатели. Но мне квартиру жалко.  Я считаю, что лучше потом, когда кредитов не будет, просто дом купить. Чтобы не в убыток. Ведь моя баба Катя всегда говорила, что лишь бы не в убыток. А  я ей верю. И приходят покупатели, а  я энтузиазмом не блещу. Прямо говорю, что квартира мне и самой нравится. В общем, уходят.  "Не получается, дорогой." А цену сбавлять  не намерена.  Не богачи.

Ладно. Не получается. Муж ждет. Тоскует. От безделья. Нет, он работает. По суткам. Но тоска по земле не проходит. Он так и говорит, выпивши:

- Если мужчину потянуло к земле, значит, он созрел!

 Я ему не перечу. Созрел, так созрел. И снова план:

- Дорогой,  я придумала. Поехали в деревню. Квартиру сдадим. Дом в деревне хороший можно купить не дорого. Возьмем кредит, купим дом, ты будешь пока у своей мамы ночевать после работы, я в деревне, вот и ладно будет. К нам будешь приезжать на выходные и зимой там жить. Красота. Чистый воздух. Тёлки! В буквальном смысле слова. 

В мой входной поехали. Нашли деревню за четыреста вёрст. Созвонились. Там отдельная история. Деревня на границе с Казахстаном. Все прекрасно. Дом большой и хороший. Но! Деревня! И пограничники тут же. Что делаете? Зачем приехали?

Посмотрели мы. Приехали домой. А дома - то хорошо! Разделись. Покушали. Балдеем. И вот никогда так дом родной не радует, как после гипотетического даже отъезда. 

Опять успокоился. Решили, что не вариант. 

И внезапно  мне баба Катя снится. И говорит: " Мужу не перечь!"

А самое главное, на следующий день он мне говорит:

- У тебя же день рождения скоро. Пошли подарок выбирать!

Приехали в ювелирный салон. А там он мне и кольцо обручальное давай выбирать. Давно, говорит, хотел купить. Мечтал. Ну  по - цыгански выбрала самое тяжелое. Широкое. Он и себе купил. А потом давай сережки выбирать.  Я опять самые тяжелые. Но красивые. И еще две сережки во вторые проколы. В общем, как настоящая женщина, не глядя на ценник выбирала. И  рада. А он еще больше! 

Пошли домой, а он  и говорит:

- Мне так понравилось!  Я думаю, нужно такую традицию создать. Каждый год тебе покупать золото! 

Ну я согласна. Хорошая традиция. Нужная. 

Я молчу. Дорогой, всё, как ты хочешь. Да и баба Катя говорила: " Мужу не перечь". 

Спасибо тебе, баба Катя! 

[Чехонтаня 10 731]

Я увидела название ветки и вспомнила опять свою бабушку Олю. Она родилась в 1913-ом году, была тринадцатым ребенком. Из тринадцати детей её мамы до старости дожили трое. Четверо умерли совсем маленькими, шестеро погибли на войне. Семья была бедная, на всех одни валенки - так бабушка рассказывала.

В детстве я слушала рассказы бабушки "про бродяжек" и про деревенских ведьм - мы все трое с разинутыми ртами её слушали.

И ещё мне запомнилось, как бабушка ругалась на соседа, который часто напивался и шумел, пугая всех в округе. Она его называла "сибулонец". Я понимала,  что это что-то очень плохое, но не знала, что означает.

И вот недавно узнала случайно, что это человек, который находился в лагерях в Сибири. 

А бабушка в послевоенные годы строила железную дорогу. Видимо, там и узнала про этих сибулонцев. Наверное у неё мнение о них там сложилось не очень хорошее.

Изменено 11 Июня 2020 пользователем Чехонтаня

[Ладимира 26 910]

Еще одна история. Возможно, в ТНБ она была бы уместнее, но я помещаю ее здесь, поскольку уж очень давно всё происходило.

В годы Гражданской войны семья бабы Кати проживала в Уральске. Старшая из дочерей - Евдокия - вышла замуж за одного из бойцов Чапаевской дивизии, и после окончания войны бравый боец увез молодую жену в Симбирскую губернию. Жили в большой просторной избе вместе с родителями мужа.

Прошло несколько лет. В один из вечеров, покончив с ужином, свекор (в дальнейшем буду называть его... допустим, Никодим Парфёныч, а то Иван Ивановичи и Петры Петровичи приелись) вышел, чтобы закрыть ставни. Проходит какое-то время - свекор не возвращается. Тут уже Дусю отправляют закрыть ставни и попутно разузнать, где свекор, вдруг человека внезапная хворь скрутила. Вышла Дуся во двор, увидела, что Никодим Парфёныч стоит у калитки и беседует с 3-мя мужичками, явно не местными. Ставни Дуся закрыла, у свекра поинтересовалась, долго ли он еще беседовать будет, не пора ли домой на покой? Свекор ни слова не говоря отмахнулся. Ну и ладно, Дуся настаивать не стала.

Когда уж совсем стемнело, а Никодим Парфеныч так и не появился, встревоженная семья высыпала во двор. У калитки уже никого не было, калитка же была не заперта, что означало, что глава семьи куда-то ушел. Сыновья и зятья с факелами пробежали до околиц, и даже немного дальше. Поиски продолжили на следующий день, но ни малейшего следа, ни малейшего намека на то, что была драка и Никодим Парфеныч пострадал не обнаружили. Даже в ближайшие уездные города ездили. Милиция провела все доступные ей поисковые действия, но безрезультатно. Никодим Парфеныч бесследно растворился во времени и пространстве. Семья смирилась с таинственной пропажей.

Промчались годы. В середине 60-х, а может даже 70-х, дочка бабы Дуси Алла в одной из центральных газет увидела объявление о том, что Инюрколлегия разыскивает потомков Никодима Парфёновича Чугуева (фамилия тоже наугад взята), усопший такого-то года рождения, такого-то числа и месяца, рожден в такой-то местности. Первая реакция - нашелся (!!!), счастье-то какое, что не пал от рук лихи людей, не утоп в болоте, не стал жертвой несчастного случая. Дожил до преклонных годов, и не просто дожил, сытно ел, мягко спал (по крайней мере, в последние годы жизни). Алла даже письмо в Инюрколлегию послала с целью узнать, какие нужны документы для подтверждения родства.

Но постепенно восторгов становилось все меньше, а сомнений все больше. Год рождения худо-бедно знали, но дата рождения оказалась неизвестна даже жене Никодима Парфеныча. Не было в той семье такого обычая - отмечать дни рождений членов семьи. И церковные книги с датами рождения/крещения местные комсомольцы в 20-е годы пожгли, освобождая церковь от "проклятого наследия" и устраивая в ней склад. Кроме того, и в самом селе, и в окрестных Никодимов Петровичей можно было насчитать десятка 2-3, уж очень популярным было это имя в тех краях. А еще Великая Отечественная могла внести дополнительную путаницу. Не секрет ведь, что имели место случаи когда возвращались те, на кого жены получили похоронку или те, кто числился пропавшим без вести. Почему бы не предположить, что ищут наследников Никодима Парфеныча, но не нашего, а пропавшего во время войны?..

Дети Никодима Парфеныча полностью отказались от сбора документов и попыток что-либо доказать, когда кто-то умный (в прямом смысле слова умный) выдвинул еще одну версию: почему все решили, что тот Никодим Парфеныч в дальние края уехал оттуда где родился? Могло же быть так, что он тут где-то поблизости родился, а родители его в младенческом возрасте увезли на другое место жительства? В метриках-то все равно будет записана Симбирская губерния.

Если 30-40 лет время от времени строили догадки - что же случилось с Никодимом Парфеновичем после беседы с чужеземными мужиками, то несколько последующих лет уже обсуждали: "наш" или "не наш" был тот усопший? Прогадали или остались при своих от того, что не довели дело до конца?

Алла, когда рассказывала эту историю приезжающим в гости родственникам, обычно кончала такими словами:

- Не вижу смысла переживать. Если за 30-40 лет НАШ Никодим Парфеныч не прислал ни единой строчки, ни разу не намекнул, что жив-здоров, то его наследство нам бы впрок не пошло. Наверняка принесло бы с собой массу неприятностей. А без него (то бишь, наследства) мы живем и не тужим!

 

Изменено 13 Июня 2020 пользователем Ладимира

[Хельга Мариам 63 982]

 Мне посчастливилось увидеть свою прабабушку по отцу, звали её Акулина Прохоровна. Умерла она в 1973 году, когда мне было 6 лет, в возрасте 97, кажется, лет.

Меня каждый год возили на родину отца в алтайскую деревню на молоко и чистый воздух(болезненная была), там и гостевала по очереди у многочисленной родни.

Так вот бабуля и меня тоже принимала, я запомнила её рассказы,сказки на ночь, к сожалению, без подробностей, только тихую размеренную речь. Какие-то сказки, присказки, всегда к месту, ласковые руки и любовь, которую дети чувствуют интуитивно, как животные. Жила она со своей дочерью и зятем, которые меня тоже любили, я думаю. Отец, тоже разговорчивый был и без прибауток за стол не сядет.

Жили они в маленьком (сейчас понимаю) доме, рубленом и чистеньком, на кроватях подборы красивые, кипельно белые, очень большой двор, с колодцем ( в нём я чуть не утонула, когда бабуси отвлеклись и не учли шустрости моей, я попрыгала на крышке, чем привела их в обморочное состояние). Я это помню, не по рассказам.

Огород большой, конец был у речки, туда дед Ефим ежедневно ходил рыбачить.

Тогда мне не всегда понятны были некоторые слова, чуть позже я узнала, что это был суржик, на половину хохляцкий, деревенский, старославянский. Речь очень своеобразная. Позже мне кто-то сказал из родни, что корни из кубанской земли и я этим гордилась немного, типа казачка - кубаночка, но в прошлом году, меня "разочаровал" дядя. назвал точное место откуда наши предки. Село "Москва" Алтайского края.

Тогда откуда её суржик? История умалчивает и ладно. На Кубань то тянет .

Я не была в этой деревне 28 лет. В прошлом году поехали с мужем и роднёй. И меня так накрыло возле этого дома и двора, до слёз. Место силы моей и крови. Там бегал мой босоногий папка, мальцом - сиротой в военное время, выживали за счёт огорода и животины. Родная моя бабушка умерла, надорвавшись на работах лесоповала, дед служил (хорошо вернулся), отец с сестрёнкой по родне жили. Мы, правнуки там все были привечены. Хорошая аура в этом доме, теперь вижу крохотном. В детстве это не видно было. И деревья были вроде большие. Баня стоит столетняя, работающая. Речка течёт та же, да вода другааааая!!! Утекла та! Привезла землю родную отцу и тёте на кладбище оттуда. А земли то и нет, один песок. Зато после дождя мгновенно сухие дороги.

У бабушки Акулины были дети: Евгения - бездетна, Наталья - двое детей, Семен - двое, Мария - трое, Степан (мой дед) - двое, Таисья - один. Всех помню, люблю и поминаю в поминальных записках, кто умер - за упокой, кто жив (один дядя и жив) - за здравие.

А не ездила 28 лет из-за своей дурацкой гордыни. Приехали с отцом и будущим мужем пригласить на свадьбу родню, все согласились. И не приехал ни один. Ой, что было ! 

Спасибо, что прочитали.