Салют

Пару лет назад звонит приятельница, голос дрожит. Чувствую: плачет. - Ох, Верусь, что я натворила то. Познакомилась с мужчиной. Он меня несколько раз подвозил. Понравились друг другу. Короче, я его к себе заманила буквально. Подпили немного. Ну и улеглись. Ох, стыдоба то. Едва знаю. Как теперь в глаза ему смотреть? Ой, ай. Он меня уважать не будет. С голодухи на что только ни пойдешь. (Для справки. Она чуть моложе меня, не замужем, детей нет. Совершенно свободна. Давно никого не было) Я говорю: Прекратить истерику. Ты получила...что хотела? - Получила. Он такой...такой, но боюсь, не придет больше. Подумает: шмара какая то. А я хочу с ним встретиться еще. Я говорю: Дурочка ты. Мы - советские дети, как росли: помнишь . Не давай поцелуя без любви и всякая фигня. Ну время сейчас такое. Ну случилось. Ты еще пеплом голову посыпь. Было и было. Взрослые люди. Я в санаториях сколько раз видела: на танцах, из темноты выхватывали, кто кого успеет. Даже лица не разглядев. Смех и грех. Все как с ума сходили. Отрывались как хотели. И это было всегда. Ну что теперь делать. Жди, придет. Подумаешь, принц какой. Еще церемонии все соблюдать. Дала и дала ( я уж тут по-простому) - А ты как к этому относишься? Осуждаешь меня? - Да как я могу тебя осуждать, если я и себя то толком не знаю. Я не из тех: "со мной никогда этого не случится". Крышу сорвет и я могу не устоять. Правда, пока не попадались такие, что вот ах и ты с ним в люльке. Наверное, я слишком привередливая. Но ручаться за себя это глупо. Мы не знаем, что с нами завтра будет, а тут такое... Короче, успокоила я ее. А что тут еще скажешь?? Пришел. Стали они встречаться. Но расстались совсем по другой причине. Ему хозяйка в дом нужна, "курей" разводить, в земле копаться, помогать ему во всём. А она слабовата здоровьем, хоть и не белоручка. Сама честно ему сказала, что не потянет еще его хату и хозяйство. Так что дело совсем не в первый раз или на десятый. Интересы разные. НДП. Узнаваемо.

Фата Моргана Примите и мои соболезнования. Это невыносимо. Читать невыносимо. А вы это всё прошли... Несколько лет. И так все закончилось... Сил вам , мужества, пережить такую страшную трагедию. Царствие небесное вашему любимому человеку.

Сегодня опять врача вызывали. Очень сахар подскочил. Я говорю, мож, в больницу, я ходить буду и за квартирой посмотрим. Сусанна (армянка) с малышом ей тётя Люся помогает, тоже поможет. У нее муж на машине. Господи, да справимся! Только вы лечитесь. Она осунулась ужасно, белая как полотно. Не хочу, говорит, вдруг со мной что там случится, а вы не узнаете. А здесь с вами, на виду. Я вижу как она переживает. Боже, если бы наши лохматуси знали как тяжело они нам достаются: и до и после...Жили бы всю жизнь с нами и не болели. Но это я так. Утопия, конечно. Спасибо. Я вечером пойду к ней, обязательно скажу как вы сказали. Я сама так растерялась и расстроилась, что еще толком с ней и не говорила. Но, кошек кормим по очереди. Она молодец. Такая стойкая. Переживает, а все равно звонит: Вер, я сегодня никакая. Покорми, вынеси, что я сварила. Конечно, я бегу. Ну а уж вечером я хожу кормить. Ей сказала, что может поскользнуться да и после такой трагедии она слабая. Пусть дома сидит. Спасибо, огромное спасибо всем, кто нас поддержал. Это ситуация в большей степени не моя, но на глазах все да и я приняла участие в свое время. Я удалила с ноута и смартфона, телефона все ее фото. Смотреть не могу. Сразу наворачиваются слезы...Пусть в душе останется. А бабке моей какого (соседку, конечно, имею ввиду)! Я не представляю даже. Мои, слава богу, скачут. Но как вспомню тех, трех, замирает в душе все. Ладно. Надо просто дела делать. А там будь что будет. Благодарю, девушки. Пусть ваши любимцы не болеют и радуют вас.

Так как в последнее время я часто ездила на такси (приходилось, чтобы быстрее), то приснился мне сон. Я около какого-то метро. Я сажусь в машину и звоню тете, чтобы продиктовать номер машины. Водитель, симпатичный, похожий на Игоря Костолевского в средних годах, но с заметной сединой в густых волнистых волосах, ухмыляется: - Подстраховываетесь? - А как же - говорю - Так вообще-то, положено. Едем. Тихая музыка. Ничего не предвещает. Вдруг "Костолевский" резко тормозит и говорит: А номерочки-то, дамочка, не мои. Выходит из машины. Я, похолодевшая, оборачиваюсь назад, а он меняет номера. - Вы куда везете меня?- спрашиваю я, когда он возвращается. От страха хриплю и сиплю еще больше. Он молчит, только улыбается. И в этой улыбке мне чудится что то зловещее. - Я уже старая - продолжаю я "сипеть" - Зачем вам я? Столько девушек молодых красивых кругом, а вы старуху зачем то пугаете. А если вам нужно что то по хозяйству, так я все сделаю. Вы только скажите. Зачем вы номера поменяли? Мы куда едем вообще? Он продолжает молчать. Я сижу с упавшим буквально сердцем. Мне так страшно, что даже чувствую , как по мне ползут мурашки и ноет в груди. Так же, не сказав ни слова, он останавливается около небольшого, но хорошо отделанного дома из кирпича, с красивой резной крышей. - Выходи и иди в дом - говорит он мне. Я выхожу, ноги подкашиваются: "всё, пропала я" в голове. Мы заходим. Дом полон молодых людей:мужчин и женщин. Я обращаю внимание, что несколько женщин беременные на разных сроках. Он обращается к одной из них и почти кидает ей ключ: - Вот, за этой будешь приглядывать. Попросит поесть. Принесешь. В туалет, отведешь. Девушка открывает крохотную комнатку, буквально коморку, в которой помещается одна кровать. Я от слабости падаю на нее. Она садится у меня в ногах, поигрывая ключами. - Я ничего не понимаю. Вы тоже будете молчать? Вы такая молодая женщина, беременная, как я поняла, что вы хотите сделать со мной. На органы, что ли меня? Так мои органы уже мне самой то служат кое как. Или съесть вы меня собираетесь? Я все это говорю как в тумане. Чувствую, что несу бред. Но она молча смотрит на меня, без всякого подобия улыбки и я не знаю как мне себя вести. Не помню, сколько прошло времени, но я попросила ее вывести меня " на двор". Она очень испугалась. Позвонила хозяину, мол, тётка просится на двор. Я слушаю, а у нее голос Как у робота, металлический. Ой, что делать то. Неужели я попала в инопланетянам?! Боже! Надо мной будут проводить разные эксперименты, а я под препаратами даже не пойму ничего... Он, видимо, разрешил. Она вывела меня, предварительно тоже открыв скрипучую дверь. Я выхожу. И такая синь небес бросилась мне в глаза, так захотелось мне жить, что я бросилась бежать. Она побежала за мной, но с животом много не набегаешь. Да еще споткнулась обо что то. И я убежала... И проснулась. Села пить чай. Чувствую себя как выжатый лимон. Господи, думаю, это ж надо иметь такое воображение подвижное... Беда, прям. Никакого покоя нет голове моей. Все время какие то сюжеты "роятся" и днем, и ночью...

Вот как раз, к сожалению, в 60 лет одинокие мужчины хотят "мамочку", старше ли моложе, но чтобы была и прислушивалась ко всем его требованиям и пожеланиям. Наверное, стал прихварывать, прислушиваться к себе: там сердечко сильно застучало или давление шалит. В таком возрасте очень трепетно мужчины, не все, конечно, но кто жил всегда в семье и около него кружились, относятся ко всем изменениям, происходящим в организме, а тут женщина в два раза моложе, всего не скажешь. Или просто испугался, что Анна найдет моложе, кинет его (Анна, извините, но это жизнь) и останется на бобах. Потому и роспись не предложил. На коротком поводке держать всегда "надёжнее". А жена - это уже статус, который может и свои начать претензии предъявлять. Тут уж надо крутиться самому. Поэтому, пока Аня сама "не сбежала", сказал первый, чтобы избежать удара по самолюбию. Так что все закономерно. И хорошо, с такими небольшими потерями. Успеха, Анна. Найдете вы своего человека, в том числе и по возрасту подходящего. Обязательно.

Сегодня пришлось усыпить Лизу. "Мою" Лизу. Она хоть и жила все эти 13 лет у тети Люси, соседки, но она отчасти и моя. Летом 2005 года я спасала ее все лето, когда мальчишки-подонки бросили ее в костер. А когда, менее чем через год у соседей умерла собака от опухоли, соседи взяли ее себе. Героиня моих рассказов. Смешная курлыка. Она не мяукала, а как то курлыкала. Лет ей было примерно 16, по моим подсчетам. Но соседи говорили, что 19. Точно не знали мы. Ведь она появилась у нас уже взрослая. У тети Люси сегодня два раза уже скорая была. 85й год. Она пришла к нам, рассказывает, упала на стул. Мы ей сразу чаю. Потом втроем рыдали до корвалола. Уже было очень тяжело. Опухоль у кошки уже была очень большой, внизу живота, давила на мочевой. Соседка несколько месяцев не спала. Лиза не мочилась и не какала в квартире, только на улице. Вот, привыкла так. Что только ей не стелили. Соседка почти каждый день с давлением под и за 200. Только вскакивать и открывать ей дверь. Потом забирать. Стало уже очень тяжело. Одна. Что делать с кошкой ежели что? Родня у нее живут на другом конце города, у меня своих трое да Эля болеет еще. Соседям она не нужна. Только улица для старой больной кошки. Вот...принято было такое решение. Как оно ей далось, не знаю, не представляю. Знаю только: мы сегодня ни о чем больше думать не можем. Ох, Господи. Беги, Лизонька, по радуге. Тебя так любили, кормили, покойный дядя Витя тебя с рук не спускал. Но обстоятельства, черт бы их побрал. Она говорит: Я теперь не отмолю прощения. Плачет. Вся почернела. - Отмолите - говорю - простят вас ТАМ. Вы столько для животных сделали за столько лет, но силы то не бесконечны. Сами уже так болеете. А что случилось бы? Куда ее? Да и она уже мучилась ( про шишку эту она много раз возила ее к ветеринару, отказались наотрез: возраст и над мочевым почти. Это ювелирно надо, в хорошей клинике. У нас не взялись бы за такое) Нет больше нашей Лизуньки. Закончился ее жизненный путь.

Вчера треснула моя любимая чашка, которую я привезла из запомнившейся на всю жизнь поездки в Питер на Праздник фонтанов и не только. Было это в 2004 году. Больше я в этом прекрасном городе не была. Но грели воспоминания, когда я пила чай из этой чашки, на которой очень красиво было нарисовано Царское село. Чашку эту я берегла. Никогда не брала ее в другие поездки. Боялась разбить или повредить. И вот. Наливаю чай. Треск. И льется кипяток. Благо поставила ее на блюдце и не обожгла ноги. Не успела. Жаль чашку. Погоревала я. Но поняла, что это знак: разорвать затянувшиеся отношения с человеком, который и меня стал утомлять и его я стала утомлять. Она стала позволять некрасивые выходки в мой адрес, слова, которые я пропустить мимо ушей уже не могу, это надо быть совсем тряпкой. И на возраст ее уже списать нельзя. Не деменция. Еще крепкая, ходит быстро, и очень уверена в себе. Я ничего выяснять не стала, выговаривать тоже: не имеет смысла, не поймет. Не ответила пару раз на звонок и перезванивать не стала. Да и давно к этому шло. Отношения себя исчерпали. В последнее время мы практически не общались. Вместе с этой трещиной в чашке, надломилось и в моей душе что-то. Как будто: вот-вот всё и сломалось окончательно. А ездили мы тогда с нею. И покупали всякие сувениры с нею. Значит, пора вступать в новую жизнь. Но много лет общения из жизни не выкинешь так сразу... Посмотрела я на эту чашку. Все так отчетливо вспомнила...Просто так выкинуть в ведро не смогла. Завернула в газету. Трудное это дело - пронести по жизни отношения, не "соскользнув" нигде. Мы не ангелы. Да и я тоже. Вот так.

Пошли с двумя соседками по палате в магазинчик. Он находится недалеко от территории больницы. Идем, свежим воздухом дышим, о своем калякаем. Я девчонкам говорю: - Да мне, вроде, ничего не надо. Вчера ходила. Подожду вас на улице. Девчонки нырнули в магазин, а я стою смотрю на дорогу. Вдруг слышу: - Как звать-величать, девушка? Решила приколоться: Нина. Обернулась. Пузатенький поддатый мужичок под 70, но еще крепкий и развеселый, куртка нараспашку, шапка съехала на лоб. - Я, вот, Нинок, сразу понял, что ты не из Тулы. Я рот открыла. Даже не нашлась, что ответить: - Ну да. И как же вы определили? - Сзади сразу видно, что не тулячка. Меня разбирает смех, но стало интересно: А что, тулячки как-то по-другому выглядят...сзади. Он пожимает плечами: Какая ты, Нин, спортивная, энергичная. Походка такая...ну как... Я ржу в голос: Как в армии побывала. Он не понял: Ну да. Как в строю ходила. На плацу. Я говорю: А может я с зоны. А что? Ну там так все тоже ходят...строем, энергично. Он машет рукой: Не, не. Кто чалился, я таких сразу определяю. Но на военную похож, похож. Я говорю: Прапорщик я. На пенсии. - Ух ты - мужик присвистнул. - Значит, угадал я. Выходят из магазина мои дамы. Он увязался за нами: - Девочки, я вас приглашаю к себе. Живу я тут недалеко. Картошки нажарим. Четвертинку раздавим. Пошли, девчат. Скучно одному. Мы молчим. Валентина более сердобольная, говорит: Вы уж не обижайтесь. У нас по часам. Все строго. Скоро обед. Хватятся, а нас нет. Расстроенный дядька машет рукой: Да понимаю я всё. Надоели вам ваши мужики, вот и улеглись отдохнуть от них. Ладно, прощевайте. Мужиков надолго не бросайте - грозит пальцем - Мы такиееееее.

Великолепный голос. Исполнение на таком высоком уровне. А какой прыгучий, харизматичный певец... Как жаль его. Я сама чуть ни заплакала. Господи, ну почему так получилось, никого не было рядом, никто не помог... Хотя, что я говорю, если сам человек ползет в трясину всё глубже. Очень жаль, очень. Хороший он был, не ныл, не жаловался. Бесхитростный какой-то. Спасибо вам за этот клип. Я думаю: сойдет когда нибудь вся эта новомодная "пена с придыханием", так гундосят, выворачивают слова, кривляются, даже противно иногда, и вспомнят Женю, и другого Женю (Белоусова), Барыкина Александра и многих других, которые пели просто, душой пели, для нас пели. Очень горько, что такой талантливый певец так опустился в конце жизни. Таскали как куклу распухшую по всем шоу, а конкретно никто не помог ему. Это во мне говорит досада, я понимаю, что это практически невозможно помочь человеку, который пил столько лет.

Я дома. В палате нас было 6 человек. Все женщины от 50 до 70ти подобрались хохотушки и не скулили, не ныли. Болячек у всех куча, но подбадривали как-то друг друга, не допускали до слез и кислого вида. Короче, палата оказалась бодрячком такая, не унылые плаксы, а терпеливые оптимистки. Чуть придем в себя и давай байки травить. Уже вечером, перед сном, ближняя соседка говорит мне: - Давай, Верусь, музыку послушаем, что ли? Чтойто скучно. А у тебя там на телефонах твоих много всего понакачано. - Вам какие включить? Все проголосовали за "душещипательные". Женщины и в больнице женщины. Всем нужны "чуйства" и "страдания". Врубила смартфон. Слушали, слушали. Людочка (65лет) , мечтательно подперев рукой подушку, вдруг говорит: - Эх, любовь, любовь. А парнишки-то аж визжат: люблю, люблю!, хочу тебя одну, будь моей, только моей, мы проснемся с тобой, я увезу тебя, я украду и тд и тп. Охохонюшки... А дальше-то что? Хоть один бы кто спел: я буду стирать свои трусы и носки, помогать тебе растить детей, выносить мусор, ходить за продуктами. Как мы ржали. И засыпая, еще долго перекидывались шуточками. Есть же люди. На раз поднимут настроение. Обожаю. ******

Да...Но не получается " как не было". Пять лет назад я похоронила Мотю за разрушенной школой. Знаете, такие были "недострои" в 70-80-90х. Там у нас сейчас хоть стадион для ребят сделали. Бегают пацаны... Я там иду иногда и сердце просто замирает: где то там моя Мотя. Нет...Это все очень тяжело. Дай бог моим охламонам долгой жизни, но больше никогда и никого. Очень травматично это все. Да и лет мне уже немало. Могу и не успеть... Буду кормить подкидышей их всегда полно.

Он жив! Здоров, толстенный и веселый. И узнал меня. Я вышла на прогулку: мгновенно подбежал, обнюхал, вякнул и упал на спину, мол, чеши, это я. Я опешила, но так и было. (Три года назад я подкармливала его котлетками и макарошками. И чесала брюшко)

Оля! Билла нет скоро 4 года, а я довольно часто "промахиваюсь" и говорю Фрэду: Биличка, попей молочка. Потом хлопну себя по лбу: какой же он Билечка?! Оль, это навсегда, я уже давно это поняла. Они никогда и никуда не уходят, остаются в нас, до нашего конца. Но боль постепенно притупляется. "Приходят" новые коты(собаки), у кого кто, мы так же привязываемся к ним и даже влюбляемся, получаем удовольствие от их проделок. Но те, потаенные, наглухо в нас закрытые, никогда от нас не уйдут. Я так волнуюсь за тетку и кошек, словами не передать, отвлекаюсь чтением, музыкой, разговорами с соседями по палате, но мысли мои все там, тем более Эля была какая то вялая. Тётя может всего и не сказать, зная как меня скрутило и где я нахожусь...Домой надеюсь скоро ехать, а сердце не на месте: что увижу там. Поэтому отвлекаюсь как могу. Но надо все равно держаться, Олечка. Ты не одна. Боль будет еще долго, но она в конце концов притупится и будет не такой острой. И вы даже сможете улыбаться, вспоминая проделки Бореньки. Потерпи. Просто все совпало: мама и Борис так быстро. А у меня вообще была мистика: бабушка, а на девятый день Мотенька...Я из слёз не вылезала, голос пропал от хрипоты. Не могла отвечать по телефону. Отключила, нахрен. Желаю сил и терпения. Понимаю, ты человек эмоциональный, я сама такая, иногда трудно вообще во что-то врубиться, когда нужно решение принять сразу, а мы голосим как не в себе, но потом и мы начинаем рассуждать здраво. Держитесь. А все мы, кто заводит животных, находимся в добровольном многолетней плену. Так уж сами решили. Никто нам это решение не навязывал.

Вот и прошло три года со дня ухода моего "золотого деда", как я его называла, дорогого моего соседа дяди Вити, Виктора Ильича. Проживя бок о бок с их семьей 16 лет (в марте уже будет 19), всегда думала, каким бы он был прекрасным отцом и дедом, но увы, не случилось у него стать. Неудачная беременность жены, операции, длительное восстановление - поставили на этом крест. И все равно, почти 60 лет вместе, дружно, тепло, по-родному. Только и слышно было: Люся, Люся, Люся пошла, Люся сказала. И она очень о нем заботилась. А уж когда заболел последние годы, стал плохо соображать, она как наседка над ним тряслась. Добрые, очень добрые, благодарные, чуткие люди-труженики. Как они помогали бездомным животным, как неслись всегда к соседям, кто бы ни обратился. Причем не был он подкаблучником, вот никак ему это определение не подходило. У него был очень мужественный и сдержанный вид. Ему шел любой костюм. Стройный, высокий. Она маленькая, колобочек наш.. Люблю эту семью. И дядю Витю очень уважала, уже шатался, еле ходил, а спускался на первый этаж или в подвал покормить котов. Без слез на это смотреть было невозможно. Но в этом был он весь, вся его нежная душа. Он за 82 года своей жизни ни с кем не поругался, ни с родней, ни на работе, ни с соседями! Представляете, трудно поверить! Но он был именно таким. Даже сейчас, потеряв его, на 85году сама, жена его не сломалась. Все время что то делает, чем-то занята: то с детишками возится, сидит, помогает одной молодой армянке, которая в нашем доме квартиру снимают. То кошек мы с ней кормим, по-очереди, уговорились так, чтобы покормить, все убрать, а не будут миски стоять тухнуть. То цветы в палисаднике сажаем. То в подвале разбираемся. Утепляем кошкам разные уголки. Всегда можно положиться на нее. Вот и сейчас, говорю, "оставляю свою красавицу на вас. Только вам и доверяю. А то "озарит муза" и давление забудет померить" Улыбается: Все будет в порядке. Буду в дверь долбить так, что откроет все равно. ...И я ей помогаю. Но об этом не здесь да и ни к чему. А то можно подумать: ты мне, я тебе. А у нас дружба и взаимовыручка. Пусть так будет еще долго-долго. А нашему дяде Вите (ох, как я плакала, когда его выносили. Вот, родной человек, отец лежит...Там многие плакали) царствие небесное. Пусть его душе будет легко и покойно. Мы продолжаем дело всей его жизни: оберегать, помогать, защищать слабого.

У меня точно такое же ощущение. Отличный, веселый, незатейливый парнишка, простенькие песни, а вот поди ж ты, цеплял и приятно было и слушать, и на него и смотреть. Читала четыре года назад в каком-то журнале интервью: опухший, совершенно опустившийся (думаю, в том числе и от личных проблем) он сказал: Я скоро умру... Знал, чувствовал, все понимал, но остановиться, взять за шкирку себя - не смог. Сестра нашла его в полном одиночестве, в квартире. Ужасно. Такой бесславный конец жизни и какое славное, многообещающее начало. Очень жаль. Даже опустошение какое-то испытала, хотя истинной поклонницей не была. Но теплое чувство к нему, когда видела его выступления, было всегда. Опять проклятый стакан. Очередная жертва. Царствие небесное Евгению. Теперь его душе покойно и легко.