Отражение

Израильский врач -один из гениальных специалистов в истории, оперирует детей в утробе матери: спасение на грани фантастики.!!! Доктор Юваль Гиалчински является единственным хирургом на Ближнем востоке, который специализируется на операциях еще не рожденных детей в утробе матери. Д-р Гиалчински лечит пороки развития плода прямо в матке матери. Операции на сердце, легких и позвоночнике нерожденных детей требуют ювелирной точности и служат единственной заменой аборту. Однажды на прием к доктору пришла женщина на 22 неделе беременности. У ее плода обнаружили смертельно опасную анемию, вызванную инфекцией или иммунным конфликтом. В наши дни для постановки диагноза анемии плода не надо брать его кровь на анализ из пуповины – это видно на УЗИ. Лечат проблему переливанием донорской крови - один раз в 2-3 недели. Кровь вливают в пуповину, брюшную полость или прямо в сердце, предварительно усыпив плод анестетиком, вводимым в ножку тончайшей иглой. Это ювелирная процедура, которую умеют проводить лишь несколько врачей в мире. Но для д-ра Гиалчински она вполне обычна. Однако не так было с данной пациенткой. Из-за срока беременности пуповина оказалась слишком тонкой, и пришлось вводить кровь прямо в сердце плода. Во время переливания оно вдруг остановилось. У доктора оставались считанные минуты на его запуск - после этого наступили бы необратимые изменения мозга. Он начал закрытый массаж сердца излучателем от прибора УЗИ, а затем шприцем ввел адреналин прямо в сердце плода - и оно заработало. В другом случае в грудной полости плода росла большая опухоль, не дававшая легким расправиться. Обратив внимание, что опухоль получает кровь по единственному сосуду, доктор ввел в него иглу и заварил изнутри. Через 2 недели лишенная кровоснабжения опухоль рассосалась, и развитие легких возобновилось без помех. После рождения в организме малыша не нашли даже следов опухоли, которая чуть его не убила. В это невозможно поверить, если не видеть своими глазами уникальную работу хирурга, который исправляет врожденные дефекты плода прямо в матке беременной женщины спасая будущих детей от инвалидности и смерти. За тихим голосом и скромным обликом израильского врача скрывается профессионал высочайшей квалификации, готовый бороться до конца за жизнь своих крошечных пациентов. «НЕЛЬЗЯ ОТКАЗЫВАТЬ В ПОМОЩИ БОЛЬНОМУ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ОН ЕЩЕ НЕ РОДИЛСЯ». @Д-р Юваль Гиалчински

Великий Пушкин. Что делал Пушкин, пока умирал? Он истекал кровью на диване в кабинете, но за двое суток агонии — не перестал быть Пушкиным. 1. Утешил жену Первое, что сказал Наталье Николаевне, когда её ввели в комнату: «Не бойся, ты не виновата». Потом попросил врачей скрывать от неё правду — чтобы не пугать напрасно. 2. Раздал долги Продиктовал Данзасу список кредиторов — до копейки. Всё запомнил, ничего не забыл. 3. Заступился за секунданта Отправил императору просьбу о помиловании Данзаса: «Я один виноват». Николай I — простил. 4. Простил убийцу Перед смертью строго наказал друзьям: «Не мстить за меня». 5. Благословил детей Велел привести сына и дочерей. Перекрестил каждого. 6. Попросил мочёной морошки Последняя прихоть — несколько ягод в ложке. Съел, улыбнулся: «Теперь мне легче». 7. Умер по-христиански Причастился. Простил всех. Царь прислал записку: «Старайся умереть христианином» — он и старался. 8. Обманул смерть на 15 минут Когда лицо его вдруг просветлело, Наталья выбежала к врачам: «Он будет жить!». Он уже не мог — но дал ей эту минуту надежды. Он не метался, не проклинал судьбу. Он — составлял списки, диктовал письма, благословлял детей. Уходил, как жил: стремительно, точно, без суеты. Последние слова? «Кончено…» — когда его перевернули на бок. (И даже это — гениально)

Использованная «подруга» императрицы Анна Александровна Вырубова, урождённая Танеева, которую принято вспоминать как самую преданную фрейлину императрицы Александры Фёдоровны, нередко представляется в роли доверенной подруги и «почти члена семьи» Николая II. Однако за этой красивой историей дружбы кроются подробности, вызывающие сомнения в том, насколько счастливо и бескорыстно Анна служила при дворе. Историки и мемуаристы указывают, что ей фактически не назначалось жалованье как фрейлине, а покровительство со стороны императрицы Александры зачастую носило характер «использования». Сама Анна в своих воспоминаниях, порой описывает моменты, когда искренняя привязанность к венценосной особе граничила с утратой личной свободы и необходимости подчиняться воле императрицы. Анна родилась в 1884 году, принадлежала к дворянской семье, с детства вращалась в кругах, близких ко двору. Юная Анна прославилась в обществе простодушным нравом и довольно религиозными взглядами. Её знакомство с Александрой Фёдоровной состоялось ещё до официального получения «должности» фрейлины, а сама императрица, восхищаясь покорностью и «чистотой» этой девушки, взяла Анну под своё крыло. По сути, императрица увидела в ней незаменимую помощницу, которая не станет интриговать и жаловаться. Когда Анне предложили место фрейлины, стандартные формальности, в том числе назначение денежного содержания, были словно отодвинуты на задний план: для Александры Фёдоровны основной идеей было «личное присутствие» Анны при дворе, а финансы считались мелочью. Существует несколько писем и служебных бумаг, в которых фигурирует вопрос жалованья для Анны, но императрица не спешила утверждать эти распоряжения, намекая, что «Анютины услуги бесценны» и «подобные вещи совершаются во славу Бога и Государя». Такой подход оставлял Анну почти без денег. Да и должность фрейлины императрицы оказалась не из лёгких. По желанию Государыни главной моей обязанностью было проводить время с больной фрейлиной, княжной Орбельяни, которая страдала прогрессивным параличом. Вследствие болезни характер у нее был очень тяжелый.Остальные придворные дамы также не отличались любезностью, я страдала от их частых насмешек, — особенно они потешались над моим французским языком, и я должна сознаться, что говорила я тогда очень дурно по-французски. Многие бытовые вопросы Анне приходилось решать самой или же полагаться на «подачки» — к примеру, подаренные Александрой Фёдоровной украшения или платья. По сути, такую форму «жалованья» трудно назвать официальной, а зависимость Анны от настроения императрицы становилась всё более сильной. Многих фрейлин при дворе обвиняли в интригах и стремлении получить политическое влияние. Вырубова же, напротив, слыла простоватой, искренней душой, и именно это нравилось императрице. Более того, в своих воспоминаниях она сама упоминала, что в политике была не сильна. Александра Фёдоровна, довольно замкнутая и, как отмечали, мучимая страхами за здоровье семьи, искала среди дворцовых дам ту, что безоговорочно поддержит её. Анна такой поддержкой стала, причём до степени, поражавшей окружающих: она была рядом с царской четой и во время прогулок, и во время частных молебнов. Александра Фёдоровна фактически пользовалась Анной, не заботясь о том, чтобы обеспечить подруге достойные условия жизни или хотя бы признать публично её статус. Критики же добавляют: императрица продолжительное время внушала Анне мысль, что подобная «самоотверженность» — высшая честь, заменяющая ей и жалованье, и признание. Когда Вырубова попыталась прояснить вопрос о хоть каком-то финансовом обеспечении, вокруг темы разразился тихий скандал. В дворцовых кругах ходили слухи, что Государыня недоумевает, как Анна смеет просить о деньгах, когда ей позволено быть в самом сердце семейных тайн. В семейном кругу часто говорили о том, что мне пора выйти замуж, но никто из молодежи, которая бывала у нас, не пленял моего воображения. Среди других часто бывал у нас морской офицер Александр Вырубов. В декабре он сделал мне предложение письмом из деревни, которое меня сильно взволновало и смутило. Приехав в Петербург, он стал ежедневно бывать у нас и терзал меня, умоляя скорее дать ему согласие. За одним из завтраков в феврале 1907 года, когда он пришел сказать, что нашел себе службу, меня поздравили его невестой. Затем был бал, на котором была объявлена наша помолвка. Этот брак закончился разводом и травмами для Анны. Муж оказался психически неуравновешенным. Помню, как во время одного из припадков я позвонила вечером Государыне, напуганная его видом. Императрица, к моему удивлению, пришла сейчас же пешком из дворца, накинув пальто сверх открытого платья и бриллиантов, и просидела со мной целый час, пока я не успокоилась. После расставания Анна оказалась в зависимости ещё сильнее: ведь личной семьи у неё не сложилось, да и финансовая самостоятельность была сомнительной. Но Александра Фёдоровна большого участия в этом вопросе своей подруги не проявила. Анна жила в крошечном доме в Царском Селе, который она сняла с мужем. Помещение было очень холодное, так как не было фундамента и зимой дуло с пола. Государыня подарила ей к свадьбе 6 стульев, с ее собственной вышивкой, акварели и прелестный чайный стол. Когда Их Величества приезжали вечером к чаю, Государыня привозила в кармане фрукты и конфеты, Государь «черри-бренди». Мы тогда сидели с ногами на стульях, чтобы не мерзли ноги. Их Величества забавляла простая обстановка. Анна не упрекала императрицу за скупость. Напротив, её мемуары пропитаны восхищением Александры Фёдоровны. Анна ясно давала понять: государыня — бережливая женщина, а вот государь слушал отчёты о финансах с некой ленцой, и просил всё снова и снова выдать большие суммы для великих князей. Но, судя по комментариям Анны, её отец жил примерно также: лишнего не просил, слуг не нанимал. Помню, как брат Государыни, Великий Герцог Гессенский, говорил Государыне, чтобы мне дали официальное место при Дворе: тогда-де разговоры умолкнут и мне будет легче. Но Государыня отказала, говоря: «Неужели Императрица Всероссийская не имеет права иметь друга! Единственные деньги, которые я имела, были те 100000 рублей, которые я получила за увечье от железной дороги. На них я соорудила лазарет. Все думали, что я богата, и каких слез стоило мне отказывать в просьбе о денежной помощи — никто не верил, что у меня ничего нет.» После революции 1917 года судьба Анны Вырубовой изменилась в худшую сторону. Её арестовали, допрашивали о связях с Распутиным, обвиняли во всевозможных «пороках» дома Романовых. На следствиях, по воспоминаниям очевидцев, Анна неизменно стояла на том, что «была ничтожной служанкой», которую лишь допускали к телу императрицы. Впоследствии, эмигрировав, Анна оставила объёмные мемуары, где пыталась осветить события дворцовой жизни с точки зрения верного человека: вся её картина проникнута восхвалением Александры Фёдоровны, жалостью к Николаю II и его детям. Однако читая её мемуары можно заметить, насколько трудна была участь самой Вырубовой. Вроде бы она не жаловалась, но здесь и там проскальзывает, что она никуда не могла отлучиться без разрешения императрицы, что за каждую мелочь отвечала как за государственное преступление. Уже во время пребывания Анны в Финляндии, ей задали вопрос, не обижалась ли она, что так и не имела официальной фрейлинской ставки или пенсии от двора. Она будто бы тихо улыбнулась и ответила: «Её Величество даровала мне самое ценное — близость к Их Высочествам. Думаю, этот дар важнее всякого жалованья». В итоге эту же лояльность судьба не вознаградила особым счастьем. Сама Анна пережила революцию, репрессии, эмиграцию, писала эти самые мемуары, спасаясь уже далёкой ностальгией по обожаемой Государыни. Поэтому, называя Анну Вырубову «самой верной фрейлиной» или «ближайшей подругой императрицы», нельзя забывать, что цена за эту близость оказалась высокой. В эмиграции в 1923 году Анна приняла постриг с именем Марии. Анна Вырубова умерла в Хельсинки в 1964 году в возрасте 80 лет.

Уходят люди... Их не возвратить. Их тайные миры не возродить. И каждый раз мне хочется опять от этой невозвратности кричать. Е. Евтушенко Эти строки из известного стихотворения знаменитого поэта могут послужить эпиграфом и побудительным мотивом темы, которую я хотела бы открыть. Так много интересных событий было в жизни людей, оставивших большой след в истории и культуре! Это и писатели, и политические деятели, люди науки и искусства... Словом, что есть интересного и важного - делитесь! Память - штука коварная. "Нет! Никогда не умирает тот, Чья жизнь прошла светло и беспорочно, Чья память незабвенная живет, В сердцах людей укоренившись прочно." Лопе де Вега Встречаю иногда публикации о знаменитых соотечественниках, чаще актёрах, Жанны Таль. Да, дочери того самого известного шахматиста - Михаила Таля. Эта - о незабвенном Иннокентии Смоктуновском. Но не о актёрской биографии, а о событиях его жизни во время войны. Показалось очень интересным. Делюсь Жанна Таль Финишная прямая. 5 дней до Победы... Иннокентий Смоктуновский... И снова не только гениальный Актер. Которому, с слову, пришлось очень тяжело на пути к своему Призванию. Мало, кто знает, какие преграды стояли у него на пути и сколько страданий пришлось вынести этому человеку, прежде чем он достиг своей мечты. Этому я посвящу отдельный рассказ. Мне кажется, Смоктуновский заслужил, чтобы его знали и помнили. Но, сегодня, в первую очередь, будет краткий рассказ об Иннокентии - защитнике Родины. Страна должна знать своих Героев. Он ведь чудом бежал из плена... (c) *** После начала войны, в 1941 году, отец Иннокентия ушел на фронт. А погиб он уже в 1942 году... В семье Смоктуновичей в этот момент насчитывалось шестеро детей. И молодому Кеше пришлось совмещать учебу в школе с занятиями на курсах киномехаников, да еще и с работой. В Красноярске Иннокентий страстно увлекся актерским мастерством. Именно тогда он понял, что это его призвание, его путь, его любовь. В городе был настоящий профессиональный театр, и чтобы попасть на спектакль, Смоктуновский был готов идти на любые ухищрения, вплоть до подделки билетов. Яркие впечатления от посещения спектаклей привели Иннокентия в школьную самодеятельность. Он попал в драмкружок, которым руководил актер Красноярского театра Синицын. Вскоре Кешу берут работать в театре статистом, он счастлив... но, счастье оказывается недолгим. В январе 1943 года Кешу забирают в военное училище. И если бы только в училище. Но, за то, что в учебное время он собирает оставшуюся в поле картошку, его отправляют на фронт. Так он попадает на Курскую дугу. Позже Иннокентий Михайлович рассказывал: «Я ни разу не был ранен. Честное слово, самому странно - два года настоящей страшной фронтовой жизни: стоял под дулами немецких автоматов, дрался в окружении, бежал из плена... А вот ранен не был. Землей при бомбежке меня, правда, как-то засыпало - да так, что из торфа одни ботинки с обмотками торчали. Мне посчастливилось бежать, когда нас гнали в лагерь. Был и другой выход - желающим предлагали службу в РОА... Но меня он не устроил. Когда я бежал из плена и, пережидая день, спрятался под мост, вдруг вижу – прямо на меня идет немецкий офицер с парабеллумом, дежуривший на мосту, но перед тем, как глазами натолкнуться на меня, он неожиданно поскользнулся и упал, а когда встал, то, отряхнувшись, прошел мимо и потом опять стал смотреть по сторонам… Меня, восемнадцатилетнего, измученного мальчишку, вел инстинкт самосохранения. Я выведывал у крестьян, где побольше лесов и болот, где меньше шоссейных дорог, и шел туда. Фашистам там нечего было делать в отличие от партизан. Так добрел до поселка Дмитровка... Постучался в ближайшую дверь, и мне открыли. Я сделал шаг, попытался что-то сказать и впал в полузабытье. Меня подняли, отнесли на кровать, накормили, вымыли в бане. Меня мыли несколько девушек - и уж как они хохотали! А я живой скелет, с присохшим к позвоночнику животом, торчащими ребрами». В поселке Дмитровка Иннокентий прожил около месяца. Позже он рассказывал: «Разве я могу забыть семью Шевчуков, которая укрывала меня после побега из плена? Баба Вася давно умерла, а ее дочь Ониська до сих пор живет в Шепетовке, и эти дорогие, душевные люди, буквально спасшие меня, бывают у нас, и мы всегда их радушно принимаем». Актриса Римма Маркова рассказывала: «Он ведь чудом бежал из плена. Когда их конвоировали, у Кеши, простите за подробность, стало плохо с желудком. И когда он уже был не в силах терпеть, ему и еще одному пленному разрешили по нужде выйти из строя. Смоктуновский до конца жизни с благодарностью вспоминал этого солдата, который жестом показал ему оставаться под мостом, а сам взял и скатился на спине по снегу, смазав их следы. Так отсутствия Смоктуновского никто и не заметил. А он чуть ли не сутки просидел в сугробе». После месяца пребывания у Шевчуков, в феврале 1944 года, Иннокентий попал в партизанский отряд Каменец-Подольского соединения. В мае 1944 года произошло соединение партизанского отряда с регулярными частями Красной армии, и Иннокентий продолжил службу в регулярных войсках в звании старшего сержанта. Он был назначен командиром отделения автоматчиков 641-го гвардейского стрелкового полка 75-й гвардейской дивизии. И был награжден в 1945 году медалью «За отвагу». Победу Кеша встретил в немецком городке Гревесмюлене. Еще раз медалью «За отвагу» он был награжден сорок девять лет спустя после войны, на мхатовском спектакле «Кабала святош» прямо в театре... Помним...

1943 – Освенцим, Польша Хенек, скрипач, был вынужден вступить в лагерный оркестр. Его роль: играть музыку, пока других заключенных вели в газовые камеры. Он играл «Серенаду Шуберта» со слезами на глазах, смычок дрожал в его руке. Одна девушка повернулась и прошептала: «Ваша музыка – последнее, что я услышу. Спасибо». Хенек пережил войну. Он больше никогда не прикасался к скрипке.

Мой старший сын решил не искать в жизни легких путей, хлебнул околоплодной жидкости, пока рождался, и моментально оказался в детской реанимации на искусственной вентиляции легких, где провёл десять дней, а затем ещё пару недель в специальной колбе, чтобы добрать необходимый вес. За это время моя жена на нервной почве потеряла около десятка килограмм и уверенность в себе. Врачи в реанимации были опытными, профессионально деформированными циниками, на вопросы отвечали уклончиво, намекая, что жена ещё молодая и вполне может забеременеть ещё разок с более удачным исходом. Это не внушало оптимизма, но дело своё они знали и ребёнка вернули в полном порядке, к радости нас и всех родственников, которые немедленно собрались по этому поводу. Нашу однокомнатную квартиру заполнили бабушки, дедушки и даже пара прабабушек. Последовали подобающие случаю подарки, многочисленные советы по уходу за детьми, вперемешку с обещаниями явиться в случае нужды на помощь по первому зову. Через какое-то время стало казаться, что у нас не бабушки с дедушками, а сплошные Василисы Премудрые, Коньки-Горбунки и прочие Марьи-Искусницы. Наступил вечер, нужно было купать ребёнка перед сном, все вдруг сразу решили нам не мешать, засобирались по домам и моментально исчезли. Мы с женой остались вдвоём. Она посмотрела на меня и твёрдо сказала, что она купать его не будет, так как ей страшно. Видимо, она решила, что раз она первая сказала, что ей страшно, то мне, соответственно, не страшно и я с легкостью справлюсь с этой задачей. Отличный план. Я в надежде оглянулся по сторонам, но никого, кроме двух своих собак, не увидел, а они сразу дали понять, чтобы я на них не рассчитывал. Выбора не было, и я взялся за дело. Пока я соображал, как взять младенца на руки, чтобы у него не отвалилась голова, жена приготовила детскую ванночку с пенкой и смотрела на меня с видом человека, исполнившего свой долг. Тем временем мне удалось приподнять его над кроваткой горизонтально, и мы осторожно отправились в ванную. Я был похож на сапера с миной в руках. Я медленно склонился над ванночкой, поясницу свело от напряжения, я обливался потом и думал только о том, как глубоко нужно опускать его в воду и сколько времени там держать. Жена и собаки с интересом наблюдали за моими действиями, не проявляя ни малейших признаков беспокойства. Я решил, что, наверное, уже достаточно, и прохрипел сквозь сжатые зубы, чтобы они переставали глазеть и тащили полотенце. В общем, всё прошло удачно. Правда, я ещё около часа не мог разогнуться, тряслись руки и глаз дёргался, но потом всё прошло. Я смотрел на свежевымытого ребенка, спокойно спящего в кроватке, и с ужасом думал, что завтра придётся делать всё то же самое. Мда. Прошлым летом этот ребёнок вернулся с рыбалки. От него несло тиной и пивом. Мы с женой спросили: где рыба? Он глупо захихикал и ответил, что не клевало. Ну хоть помоется сам. Лев Соболь

Cначала ты poждаешься и тебе все равно. Попа сухая и отлично! Складки симметричные, мама рядом – замечательно! И ты сама по себе лежишь, развиваешься и пахнешь молоком и какой-то вкусняшкой. Лежишь и растешь. Корней нет, а все равно растешь. В длину, в ширину и даже мозг. А все вокруг в постоянном восхищении и умилении. Ты – центр. Нет никого, кто лучше тебя, и кого лучше ты. Тeбе всё равно. Ты – центр и ты в центре. Ты ни с кем себя не сравниваешь, ни с кем не соперничаешь, ни из-за чего не переживаешь. Ну разве что, о сухости попы и о маме. Ты просто есть и это счастье. Ты нe думаешь, что о тебе подумают, что скажут, как посмотрят. Ты естественна до кончиков ресниц. Сама непосредственность и раскованность. Сама чистота. Чище не бывает. Чище только Бoг. Проходит время… Ты растешь. Еще больше! И в длину, и в ширину, и даже мозг. Тебя отдают в садик. А там Машка, Петька и Кирилл. И даже Захар и Василиса. А! И Милана! Без Миланы сейчас садик не садик, а так… флешмоб Насть и Сонь. Но не суть. Так вот, оказавшись в садике, ты тоже сначала ничего не понимаешь. Какие-то люди… режим… запеканка… Иногда утренники и тебе говорят: «Пой!» И ты поешь. Стараешься! Немножко стесняешься. И cтрашно. Особого удовольствия нет, но сказали «пой!» А ты послушная. Ты уже научилась быть послушной, тебе уже не все равно. И попа давно сухая. И мама на работе. И пахнет убежавшим молоком. Пoешь. А хотела рисовать. Еще, в садике, ты понимаешь, что есть школа. И начинаешь очень-очень туда хотеть! Как будто это нe школа, а Диснейленд. Ты еще ничего не понимаешь, но уже хочешь. Потому что веришь. Ты еще очень доверчивая. Тебе рассказывают, и ты веришь. Всему! Что Земля круглая, вода мокрая, люди хорошие, а школа – это прекрасно. Только взрослые туда ходят! И тебе начинает жутко хотеться стать взрослой, но ты еще не понимаешь, что это – быть взрослой. Просто все говорят, что это здорово, и ты веришь. И бац – первый звонок. Ты в банте и в мурашках. И в животе щекотно. Еще вечером защекотало… и всю ночь, и утро… и вот сейчас особенно сильно. Ты очень красивая и страшно взрослая. Нервничаешь немножко и бант торчком. Все строятся на линейку и из толпы торчат гладиолусы и старшеклассники. Первоклашек не видно, но воздух пропитан их нервной радостью и дождем. Это их день сегодня. Это они сегодня стали взрослыми. Ты стоишь и вдруг страшно хочется домой. Но нельзя. Бант же! И гладиолусы… Впереди много лет, когда ты будешь страшно гордиться, тем, что школьница. Особенно, если пионерка! Идешь и куртка нараспашку. Чтобы все видели! Ты в форме! И с галстуком! И сопли на морозе замерзли… Но это не важно совсем. Ты же взрослая! Еще самый главный отличительный признак взрослого – отсутствие шапки. Ты так думаешь. И снимаешь ее, как только завернешь за угол. Тут же! С позором сдергиваешь и подставляешь макушку ледяному ветру и мокрому снегу. А галстук развевается и красиво оттеняет синие губы. И все смотрят на тебя и думают: «Дура какая же взрослая! Лет 16, не меньше!» Где-то с 9-го класса, ты начинаешь мечтать повзрослеть еще больше – стать студенткой! Тебе кажется, что ну куда уже взрослее то?? Последний уровень в мечтах! Всё. Дальше старость. Кажется, что весь мир сразу же обрушится к твоим ногам. Весь! И любовь сразу случится. Счастливая, долгая и взаимная. И одежда… И стипендия… И вино… И никто-никто тебе ничего не скажет. И даже про шапку не скажет! Хоть голая ходи. И ты смотришь на выпускников так, будто это не люди, а боги. Они такие серьезные и важные, что даже пройти мимо страшно. Надулись от взрослости и курят на школьном крыльце. Без шапок, конечно же. И без курток. Хорошо, что ты тоже заранее ее сняла и расстегнулась! А то позор был бы страшный… Идешь сквозь дым, глаза опустила и сверлишь ими крыльцо. Потому что там стоит ОН! Женька из 11 А… Твоя любовь на веки! Но ты даже взглянуть на него боишься. Он же взрослый! А ты на два года его младше… малолетка. И в животе мурашки и бабочки бьются насмерть. И если бы он вдруг подошел к тебе, то ты сразу же умерла бы от страха вместе с бабочками. Тааак страшно! И Любовь такааая сильная! Господи, поскорее бы 11-й класс. А первоклашек ты уже даже не замечаешь. И давно уже не смотришь на них снисходительно. Так… дети несутся в столовку… А ты медленно и важно идешь. Но! Если ты в 9-м классе, то на 8-й ты смотришь с высока. Ооочень с высока! Целый год разницы! Пропасть между вами! Ты вон уже где, а они… Малолетки, одним словом. А потом, бац – и последний звонок. И опять мурашки. Ты уже почти наступила на хвост мечте! Уже крепко нажала на нее каблуком выпускной лакированной туфли. Внутри тебя все затаилось и затихло. Кажется, что счастье – вот оно! Прямо дотронуться можно. Уже даже понятно, как оно пахнет. И ты закрываешь глаза, и вдыхаешь невидимый воздух, и рисуешь тысячи картин в своей голове. Мечтаешь как одержимая, а потом открываешь их и учишь! Учишь! Учишь! Учишь! Господи, как надоело то… А потом первый курс и первая лекция. Куча людей и все без гладиолусов. А некоторые даже в шапках. Немножко потерянные, но очень ответственные. Как же! Такая взрослость резко обрушилась. Студенты! Школьники – это вообще дети… А вот студенты – это дааа! Очень серьезный народ. Девушки такие нарядные, как будто это не лекция, а день рождения чей-то. Очень все подобрано: и макияж, и прическа. Обязательно! Чтобы ее соорудить надо встать на час раньше. И все встают. Взрослые же. А взрослые всегда с прическами, макияжем, в очень красивой одежде и на очень высоких каблуках. И ты цок-цок ими по льду. Цок-цок. А потом кааак буууххх! Прямо перед пятикурсником! Тем самым! Стыдно то как… Позор то какой… Теперь он никогда не влюбится в меня. Ни-ког-да! Тааак некрасиво упала… И цок-цок дальше. Цок-цок. Пряча в шарф красное от смущения лицо. А потом ррраз, и уже пятый курс! Жизнь вечно куда то спешит… Здесь ты не просто взрослая. Ты как ветеран. Уже просто по глазам видно, что взрослая, поэтому можно застегнуться и шапку надеть. Дубак же! И выбирая тему для диплома, на первокурсников смотришь, как на детей. Зеленые то какие… И нарядные… И счастливые очень. Ну а ты что? Ты взрослая. Тебе на работу скоро. А потом понеслась… Ты уже не растешь в длину. Если только в ширину и мозг. И студенты тебе кажутся детьми, хотя еще год назад ты умоляла Светку дать тебе конспект и дрожала перед дверью с зачеткой. А сейчас стоишь в пробке… Встала за полчаса до выхода, проглотила кофе, на ходу мазнула ресницы тушью, влезла в удобные ботинки и понеслась во взрослую жизнь. И всем все равно, в шапке ты или нет. И тебе тоже. А если ты поскользнешься и упадешь, то еще минуту не сможешь встать от смеха. Твоя подружка Ленка будет отдирать тебя ото льда и тоже почему-то хохотать. А когда человек смеется, он сразу обессиливает. Поэтому Ленка упадет сверху, и вы зайдетесь во второй волне смеха. А когда, наконец, встанете и пойдете дальше, то не заметите, что по лицу размазалась тушь, а попы белые от снега. И это будет ваша история. Вы будете вспоминать ее на кухне, за бутылкой вина, в полтретьего ночи. И хохотать как безумные. Хотя что смешного то? Больно же! А потом вдруг исполнится 30… И 31, и 32, и 33, 50+, 60+ даже! А ты понимаешь, что ты такой ребенок еще. Такая зеленая. Впереди так много и так интересно! И вся это свистопляска только ради одного. Чтобы понять, что ты – центр. И ты в центре. Что Земля круглая, вода мокрая, а люди хорошие. Не понять, а вспомнить. Поправь бант, девочка. Разгладь фартук. Отряхни с попы снег. И улыбнись! И да, надень шапку, обязательно. Холодно же.... Автор bel_latrix

Петербургские коты художницы Татьяны Родионовой

Эта лягушка не прячется во мху — она им становится Это вьетнамская мшистая лягушка (Theloderma corticale), одно из самых хорошо замаскированных животных на Земле. Обитает во влажных лесах северного Вьетнама, использует свою текстурированную кожу и моховые цвета, чтобы полностью исчезнуть в окружающей среде. Она не только выглядит как мох — она даже остается неподвижной в течение нескольких часов, чтобы избежать хищников. И, несмотря на свой крошечный размер, этот вид является экспертом по выживанию, обитая в пещерах, расщелинах скал и затопленных дуплах деревьев. Гималайский орёл - ‎самый опасный и опытный пилот на земле. Это единственная птица, которая может летать на высоте 11300 метров. А поскольку у него невероятное зрение, он может видеть свою цель с расстояния до 6 километров. На теле у птицы фальшивые глаза с которыми он кажется больше и страшнее Гусеницы мешочницы делают маленькие бревенчатые домики для своих коконов из кусочков веток Эта очаровательная черепаха, встречающаяся только в Квинсленде, Австралия, известна своим уникальным зеленым «ирокезом» из водорослей, растущим на ее голове! Черепаха реки Мэри — не просто круто выглядящее существо, она может дышать через свой зад (да, вы правильно прочитали)! Интересный факт: благодаря этой безумной адаптации она может оставаться под водой до 3 дней!

Он смотрит прямо в вашу душу... но только одним глазом за раз. Познакомьтесь с хамелеоном-пантерой — живым калейдоскопом природы. С кожей, которая меняет цвет от лаймово-зеленого до огненно-красного, и глазами, которые вращаются независимо, как радарные тарелки, он — главный шпион эволюции. Каждый глаз может вращаться на 180 градусов. Один сканирует на предмет угроз. Другой отслеживает добычу. А когда он ее замечает? Его язык выбрасывается, как высокоскоростной гарпун — быстрее истребителя. Но это не просто охотник. Это мастер настроения. Его цветовые изменения — это не просто камуфляж — это эмоции. Гнев, страх, флирт — все это транслируется в светящихся пикселях кожи. Живое кольцо настроения. Снайпер в замедленной съемке. Чудо рептилий. На фото часть стебля крапивы. Вот такие острые прозрачные иглы на стебле. Мох и капля

-Моня! Всё пропало! Моня! Это кошмарный ужас...Моня. У меня есть новости. Всё пропало. Эти адиеты стали носить рваные штаны. Шо, шо....Если они стали носить рваные штаны, то они перестанут носить нормальные брУки, как у нормальных людёв. Моня! Шо ты молчишь. Моня! - Сонечка, я не молчу...я слушаю. - И шо ты имеешь сказать за этот предмет? - Какой? - Как какой? За рваные штаны.. - Ойц, Сонечка...та пусть носят. - А шо ты будешь теперь шить? Рваные брУки? - Сонечка, не волнуйся. Мои клиенты от меня не уйдут. Де ты видела людёв с большими ...погонами...,в смысле, при должности ...в рваных штанах. - Не видела ни- де и ни-ка-да. - Ну и всё. - Обажди! Есть другая новость. Не ме- нее важная. Слухай сюдой! Иду домой , в растроенных чувствах и вижу....идёт парочка...ну такие шлемазл и шикса. Она, конечно, в рваных штанах. Весь сервиз внаружу, спереди чашечки, сзади тазики.., идёт, значит, светит...фу-фу..., а он...умереть не встать ...в штанах. Но это не просто штаны! Одна штанина серая, а другая синяя! - Ойц, ну шо ты удивляешься, может у сельпо ткани не хватило? - Моня! Ты адиёт! Это сейчас мода такая, шобы штаны разного цвета были. Это твой золотой час. Моня! Давай- открывай шкаф, де у тебя там....за все годы шитья....деловой лоскут собрался. Сейчас мы с него стока брУк сошьем! Штанины разного цвета! Это мог придумать тока настоящий мастер, которому надоело собирать остатки ткани. Это гений! Но это ,Моня, не ты.....ты тока собиратель всякой фигни. - Сонечка, не волнуйся....не надо так спешить. Не надо принимать необдуманных действий. Давай я тебе сварю чашечку кофе и мы вместе подумаем. - Моня! Пока ты будешь думать- мода поменяется. Она такая непредсказуемая! - Сонечка, приличные люди будут всегда носить приличные брУки. - Да, тока приличных людёв всё меньше и меньше. - Ничего. На наш век хватит. - А шо делать с цельным шкафом остатков твоей бурной молодости? - Ойц, придумаем. Нашьем эко- сумки. Сейчас это тоже тренд. В каждой приличной семье должны быть эко- сумки. Причем, в каждой приличной семье должно быть две- три пары приличных брУк и не менее трех- четырех штук эко- сумок. - Моня, плесни-ка мне в кофе грамульку коньячка, шо - то я снервничала. - Грамульку чайную? - Лучше столовую.... ложечку. Марина Гарник

На Центральном телевидении Рину Зелёную не хотели утверждать на роль миссис Хадсон. Говорили, что она уже в таком возрасте, что не выдержит нагрузок: "Как мы будем возить ее из Москвы в Ленинград?" Она сама шутила на этот счет. Ее ведь звали на самом деле не Рина, а Екатерина. Как-то режиссер Масленников обратился к ней: "Можно я вас буду называть Екатерина Васильевна?" "Да вы что, – последовал ответ, – уж лучше зовите меня Руина Васильевна". У Конан Дойла нет сколько-нибудь значительных следов миссис Хадсон. В том, что этот персонаж стал третьим действующим лицом, заслуга сценаристов Юлия Дунского и Валерия Фрида. В фильме у миссис Хадсон всего несколько фраз, но актриса каждую реплику делала ударной. Это было замечательно сделано. Когда вышел первый фильм, Масленников сказал Рине Васильевне: "У нас хорошо получается. Вы нравитесь зрителю. Давайте увеличим вашу роль, допишем, прибавим…" Она ответила: "Нет, нет, нет! Я никогда в жизни не играла мебель, и мне это нравится". Рина Зеленая начала сниматься в "Приключениях Шерлока Холмса и доктора Ватсона" когда ей было 77 лет. Представить другую миссис Хадсон уже невозможно. По десять часов она проводила на ногах, затянутая в корсет. Сесть и отдохнуть просто не могла – пластины корсета впивались в бока, причиняя боль. Но играла с азартом. Виталий Дубогрей

Однажды ты поймешь, что жизнь ничего не дает бесплатно — за себя нужно будет бороться, а свое право на счастье придется выстрадать. Еще будет и ветер в волосах, и закаты у моря, и твое отражение в любимых глазах, но сначала тебя ударит. По взрослому — неожиданно и очень больно. Удар будет жестоким и сильным — ты отлетишь на обочину жизни и пролежишь там очень долго, не в силах подняться. А потом ты поймешь, что боль — это просто топливо и отпустишь прошлое ко всем чертям. В этот момент все то, что казалось тебе недостижимым окажется перед тобой, ты встанешь с колен и больше не опустишься на них никогда и ни перед кем, разве что перед Богом. Потому что женщину, которая нашла опору в Боге и в самой себе, сломать невозможно. Однажды они скажут тебе: ”ты изменилась”. За этой фразой будет стоять упрек, недоумение, а возможно восхищение и даже зависть. Ты действительно изменишься, потому что те, кого ты любила нанесли тебе четыреста ножевых в спину и сердце. Ты повзрослеешь. И станешь мудрей. Помнишь, у Ремарка : "У меня такое чувство, будто ты за эти три месяца стала по крайней мере на пять лет старше. Ты стала на пять лет красивее. И на десять лет опаснее – так ты изменилась." Да. Ты изменишься. Ты поймешь, что союзы распадаются. Люди непостоянны и держаться не за кого, кроме самой себя. Ты научишься лечить свои раны самостоятельно. Научишься говорить "нет" всему, что тебе не подходит и мешает двигаться дальше, научишься душить свои страхи, сомнения и слабости недрогнувшей рукой. Научишься распознавать чужие игры и играть в них по своим правилам...Больше не будет той наивности и открытости. Отныне ты будешь доверять только себе. Рассчитывать только на себя. Научишься видеть истинную суть людей сквозь / через / вопреки. Появятся новые высоты, цели. И ты будешь брать их одну за другой. Перестанешь себя обесценивать. И не позволишь этого никому. Взгляд уверенный, смелый; спокойная грация хищной кошки перед прыжком — движения мягкие, плавные, но отточенные. В них нет никакой суеты. Речь — сдержанная, только по делу и никаких слов о чувствах, вообще никаких лишних слов, а спина неизменно прямая, даже если вокруг слышен звук падающих снарядов. Чувства, эмоции станут глубже, но теперь они будут надежно укрыты от посторонних глаз — умение владеть собой станет инстинктом, лишь чувствуя искренность, ты будешь отменять все "правила". Зависимости и слабости исчезнут. На смену им придут уверенность в себе и спокойная мудрость в глазах — печать счастливой женщины, прошедший путь предательства и боли, вышедший победительницей и создавшей себя заново. В характере — сталь, при любой попытке дотронуться — из хрупкой лилии тут же превращаешься в ядовитый плющ. Восточная сладость твоих губ станет ядом королевской кобры. Да. Это случится с тобой. И это случится с каждой из нас — доверчивые, нежные, милые — мы станем гордыми, научимся защищаться, но взамен разучимся слепо верить. И эти уроки нужны. Только так ты научишься каждый день выбирать себя, беречь и любить. Однажды ты осознаешь, что не должна вписывать себя в чью - то Вселенную, чтобы быть счастливой. Твоя Вселенная это ты сама. Не позволяй себе сдаваться. И вытри слезы, девочка — сильные не плачут. Из сети

Вод такой неожиданный гость в доме в Индонезии. Это Летучая лисица или фруктовая летучая мышь. Длина их тела составляет до 40 сантиметров, размах крыльев почти полтора метра. Живут в лесах Индонезии и Малайзии. Совершенно безобидны — питаются цветочным нектаром и переспелыми фруктами. Летучие мыши — единственное млекопитающее, которое от природы умеет летать. Летучие мыши полезны для фермерских хозяйств, поскольку ведут ночную жизнь, уничтожая насекомых тогда, когда практически все птицы спят. Беременность у самки длится около двух месяцев. Летом они рождают по одному детенышу. Обычная маленькая летучая мышь съедает более 1000 комаров во время ночного полета. 1000 комаров которые могут распространить смертельные болензи, вирусы и тд... обычно она съедает за ночь около трети собственного веса. И это всего одна маленькая летучая мышь! Многие люди не любят их, хотя они делают для нас гораздо больше, чем мы для них!

«Она парализует добычу… а затем закапывает ее заживо». Познакомьтесь с пчелиным волком — не мифом, а осой с убийственным наследием. Эта самка не охотится для себя. Она охотится для своего будущего потомства. С точностью иглы она хватает муху в воздухе, вводит ей яд и уносит ее домой — не для того, чтобы съесть, а чтобы похоронить. Под землей она выкапывает детскую камеру, помещает туда еще живую парализованную жертву… и откладывает в нее свое яйцо. Эта муха не умрет сразу. Она останется свежей. Она будет ждать — не подозревая — пока ее личинка не вылупится и не начнет питаться. Это материнский инстинкт с жалом.

Однажды во время цирковых гастролей по украинской глубинке знаменитый силач Иван Поддубный остановился на ночлег в городе Никополе, в гостинице, принадлежавшей некой мадам Юшковой. Там он нашел настоящий самородок, пройти мимо которого не смог. Миловидная девчушка 12 лет, белокурая, голубоглазая, с круглым румяным личиком, забавляясь, подбежала к сложенному во дворе цирковому инвентарю и стала с легкостью подбрасывать пудовые гири. Девочку звали Агафья Завидная. Это имя, благодаря усилиям Поддубного, уже совсем скоро предстояло узнать всей стране. Самая сильная из красавиц Агафья Родионовна Завидная родилась в 1890 году в бедной семье, еле сводившей концы с концами. Хотя Агафья была первым и довольно поздним ребенком – матери было 30, отцу 60, после нее в семье родились еще 13 детей, из которых выжили, правда, всего четверо. С малолетства девочка развивалась не по годам. Уже в 12-летнем возрасте Агафье легко давали 17, благодаря высокому росту и развитой фигуре. Чтобы прокормиться, семья Завидных отдала 12-летнюю Агафью в услужение хозяйке местной гостинице Юшковой, тем самым, казалось, неплохо устроив ее судьбу. Новая горничная хозяйке очень нравилась. Девочка была аккуратна, исполнительна, а ко всему прочему, вскоре открылся и еще один ее чрезвычайно ценный талант – недюжинная сила. Чтобы мадам Юшковой не приходилось нанимать грузчиков, расторопная Агафья сама таскала тяжеленную мебель из цельного дерева. Но радоваться такой суперпомощнице Юшковой довелось недолго. Предложение, поступившее вскоре от Ивана Поддубного, сначала повергло родителей Агафьи в шок – слыханное ли дело, отдать родную дочь в циркачки! Однако обещание больших денег и славы сделали свое дело. К 18 годам стремительно взошедшая на цирковом небосклоне новая звезда Агафья Завидная уже превосходила по физическим параметрам своего наставника, достигнув 190 см роста и 150 кг веса. Оказавшись на редкость способной ученицей, силачка в совершенстве овладела всеми цирковыми номерами, которыми сам Иван Поддубный поражал воображение зрителей. Она легко рвала железные цепи и разгибала подковы, завязывала в узел стальные прутья, жонглировала тяжелыми гирями, поднимала зубами стул с восседавшим на нем ассистентом, предлагала всем желающим ударить молотом по наковальне, которую ей клали на грудь. Особой популярностью у публики пользовался номер, во время исполнения которого Агафья Завидная танцевала с длинной рельсой на плечах, по обе стороны которой восседали восемь крупных мужчин. После представления конферансье цирка от лица Агафьи бросал вызов всем мужчинам в зрительном зале, желающим проверить свою физическую силу и побороться с «бабой-геркулесом». Отваживавшиеся на такую схватку редко потом могли подняться самостоятельно… Фортуна отворачивается Переломным моментом в судьбе знаменитой циркачки стала ссора с Иваном Поддубным, после которой Агафья принимает решение навсегда покинуть труппу и строить карьеру самостоятельно. Что послужило причиной разрыва, осталось не выясненным. Известно только, что для Поддубного этот разрыв стал тяжелым ударом, и он предпринимал шаги к примирению. Однако избалованная славой и деньгами силачка уже не думала смотреть назад. Привыкшая к тому, что ей на арену сыплются горсти золотых монет, а за кулисами ждут дорогие подарки от поклонников, она приняла решение делать международную карьеру, испросив разрешение на свободный выезд заграницу у самого Николая II, восхищавшегося ее выдающимся талантом. Однако с успехом начавшиеся гастроли по Германии резко оборвала наступившая в революция. Публика мгновенно утратила былой интерес к цирковым развлечениям и теперь думала совсем о других вещах. Не имея больше денег продолжать дорогие заграничные гастроли, Агафья Завидная вынуждена была вернуться в родной Никополь. Там она составила скромную цирковую труппу со своим младшим братом Марком, и они стали колесить уже по окрестным городам и селам, где вместо золота и дорогих подношений с артистами расплачивались пшеницей и другими продуктами. Окончательно крест на цирковой карьере знаменитой силачки поставили полученные ранения. Как это произошло, опять же, точно неизвестно. Одни пишут, что Агафье нанес удар саблей пьяный махновец, другие говорят об огнестрельном ранении, полученном от одного из зрителей во время выступления, третьи рассказывают про разъяренного поклонника-милиционера, получившего от Агафьи оплеуху за наглые домогательства и ответившего ей револьверной пулей. Так или иначе, от полученных ран силачка так и не оправилась и, не имея больше возможности зарабатывать любимой профессией, умерла в нищете в 1935 году.

Собака (Рассказ соседа) — Он зимой пришёл. В тот год зима малоснежная была, но морозы стояли отменные, язви их. Я, главно, выхожу утром, а он на крыльце лежит, половик под себя подмял. Половик на перилах висел, его после Мани и не убирал. Казалось, что вот помоет она крыльцо и половик, как всегда, расстелит у двери. Блажь, глупость, но всё ж почти шестьдесят лет прожили, никак я не мог поверить тогда, что нет её больше… Ну вот, вышел я, а он на меня снизу смотрит. Худющий, шерсть клочками, грязный, будто в луже купался. Ну и что с ним делать было? Месяца три назад у меня собака издохла, Буран. Старый был, по человечьим меркам почти 90 лет прожил. Умный — не каждый человек эдак-то умён. Никаких собак заводить я больше не хотел, сам уж не молоденький, помру, куда её потом, собаку-то? А тут он. В глаза мне смотрит и молчит, только хвостом виляет, по валенкам стучит тихонько, словно б извиняется, что без спросу на крыльцо лёг, язви его… Не пришелся он мне к сердцу. Но покормил, вынес ему кашу вчерашнюю. Поел он, да опять в половик закопался. Так и стали зимовать. Я не гнал его, но и не привечал. Суну поесть, и ладно. Делал вид, что не замечаю его, даже кличку не стал давать, собака да собака. Молодой пёс, глупый, с Бураном никакого сравнения, сталбыть, и не нужен мне он, пес-то. Пущщай, думаю, до весны проживет, а там отдам кому-нибудь, мне он без надобности. Лесок тут у нас недалёко. Вот и повадился я там силки ставить, зайцев ловить. Не очень я зайчатину люблю, жестковата она для моих зубов, да и шкурки нынче никому не нужны, так, скорее от тоски да безделья охотился. Пёс к той поре окреп немного, выровнялся. Стал сопровождать меня до колодца, потом до магазина. Топает себе наиздальках, а я иду, не оборачиваюсь. Ну не лежала у меня душа к другой собаке, по Бурану всё грустил. А тут незадолго до Нового года позвонил друг старинный, служили ещё вместе. В соседней деревне живёт бобылем. Что, говорит, Игнатьич, муторно тебе, поди, без Мани-то? Я, говорит, надумал у тебя погостить немного, грусть да тоску развеять хоть чуточку. Ну что ж, отвечаю, мил друг, хорошее дело ты надумал, приезжай, вместе и Новый год встретим. Гостя-то принять надо, вот и наладился я зайца добыть, свежатинкой дорогого друга угостить. Быстренько лыжи смазал, да в лесок, силки там уже два дня стояли, авось, какой косой и попался на Иваново счастье! Шагаю себе, неспеша, глядь, а пёс за мной увязался. Думал прогнать его, вернуть, а потом мыслишка закралась,что устанет он, отстанет от меня да заблудится, а потом в другую деревню прибьется, благо их, небольших, в округе достаточно. И ему хорошо, и мне обуза с плеч. Шаркаю я это себе лыжами, виды природы разглядываю, и вдруг... Впереди, совсем недалеко, рядом с поваленной берёзой сидит волк! Откуда?! Давно уж их в наших краях не видели. Молодой, сильный зверь неподвижно сидел прямо на моём пути… Замер я, как вкопанный. А ну как и вся стая неподалёку? Стою я, пошевелиться боюсь, и главно, чего делать, не соображу, враз все мысли из головы вымело, язви их… Волк привстал, чуть помедлил, да и направился в мою сторону. Ну вот, думаю, и смерть моя. Заряд в моём стареньком ружьишке не шибкий, волка им точно не убьешь, нож в сапоге. Нагнусь за ножом — прыгнет зверь на спину, и всё, записывай Егора Игнатьича в поминание! Пока я размышлял этак, пёс, заморыш этот, из-за меня вывернулся и помчался прямо на волка. Молча, главно, язви его… Волк поначалу опешил, а потом вперёд бросился. Пёс ему в загривок вцепился, зарычал. Но куда ему, щенку бестолковому, против дикого зверя! Пара минут, и все было кончено. Только тогда я выстрелил несколько раз, больше для шума. Волк постоял ещё немного и медленно, словно нехотя, в чащу ушёл. Кинулся я к псу, думал, что ранен он, но нет… Волки своё дело знают, язви их… Мчался я до дому шибко, как и в молодости редко бегал! Дома еле унялся, - сердце того и гляди выскочит, в висках колотит, и дыху нет никакого. Пришлось даже таблетку принять, какую Катька - фельшерица давала, наказав пить, когда плохо будет. А куда уж тут хуже-то? Выпил... Утром на крыльцо вышел, половик лежит, а собаки нету. Вот вроде бы, все само собой разрешилось, никто не виноват, кроме волка, язви его… Никому пса пристраивать не пришлось, мне ж хлопот меньше. А гложет, гложет меня изнутри. Ни спать, ни есть не могу толком, все стоит перед глазами, как этот щуплый щенок меня спасать бросился. И ведь чуял он, понимал, что я без любви-то к нему, без ласки. Но все равно кинулся на зверя, не повернул трусливо домой… Нейдет он у меня из головы... Выходит, что пёс благороднее меня оказался, жизни своей не пожалел, а я... Тошно на душе, муторно. Как думаешь, может, мне и впрямь собаку завести, а? Эх, жизнь, язви её... Ольга Савельева

История из 80-х )) - Оля, надень рейтузы! - строго сказала мама. - Они порвались, - попыталась возразить Оля. - Тогда возьми мои старые. - Не хочу, я в них толстая. - Ты не можешь быть толстая, потому что ты худая. В рейтузах хоть немножко посправнее будешь. - Ну мааам... - Ну что - мам? Ты с ума сошла, дочь, куда в одних колготках собралась? На улице минус тридцать. Простудишь придатки, а тебе ещё рожать. Восемнадцатилетняя Оля рейтузы ненавидела. Они утолщали изящный девичий зад на целый размер, морщились на коленях, к тому же были растянуты и ужасно широки в талии. Но понимая, что мама не отступит, Оля обречённо натянула теплые штаны. Долго думала, как устроить, чтобы они хотя бы не сваливались. В итоге нашла на поясе спереди дырочку, вытянула резинку, завязала на ней множество узлов. Получилась внушительная дуля. - Мам, ну вот как? - Ничего, юбка широкая, незаметно, - махнула рукой мама. - Зато не застудишься. Оля отправилась в институт, по дороге даже немного порадовавшись маминой настойчивости: холода стояли лютые. А когда вышла после пар, у входа на машине ждал Валера. С ним девушка познакомилась недавно. Он был завидным женихом: престижная работа, своя машина, да и сам симпатичный. Валера красиво ухаживал, не жалел денег на кафе и рестораны. В общем, Оле он нравился. Вот и сейчас Валера пригласил ее поужинать в уютное место, напоил шампанским, вручил букет. Вечер становился все более томным, Оля разомлела в тепле, под воздействием алкоголя и комплиментов. Подвозя девушку домой, Валера решился на штурм. Свернул в укромный закоулок, остановил машину, и заключил красавицу в объятия. Расслабленная Оля была в целом не против штурма, и ответила жарким поцелуем. Какое-то время парочка самозабвенно целовалась, затем Валера пошёл дальше. Расстегнув на девушке пальто, огладил, как мог, тёплый свитер. Потом рука его скользнула вниз... И тут кавалера словно откинуло от Оли ударом тока. Он включил свет в машине, и, вжавшись в дверцу, проорал: - Ты что, мальчик?! Оля испугалась не меньше его. Несколько секунд смотрела в белое от ужаса лицо Валеры, и только потом поняла: он нащупал под юбкой шишку из резинки! Может, девушка и попыталась бы объяснить ситуацию. Но не сумела. Ее свалил приступ смеха. Оля хохотала, выла, рыдала, размазывая по лицу поплывшую от слез косметику. И не могла произнести ни слова. Валера дрожащими руками достал сигареты, закурил, молча отвёз девушку домой. И больше не появлялся. Кстати, потом выяснилось, что он женат. Так что - все к лучшему. И мамины рейтузы тоже. ))) Написано по реальной истории. (С) Диана Удовиченко

Быть серфером в 1914 году было нелегко. Бассейн в комплексе СЭЗ в Восточном Берлине, 1987 год. Подруги отдыхают на пляже, около 1940-х годов. Семья иммигрантов на острове Эллис смотрит на панораму Нью-Йорка, 1925 г.

Матрешка 30 кукольная изготовленная на фабрике деревянных игрушек «Игрушка» в Семенове, СССР, 1966 год. Ну, и вариации на тему дизайна санузла. Почему бы и нет, если фантазия в полёте?

Фотография детеныша угря - лептоцефала Эти детеныши угря почти прозрачны и выглядят так, будто попали в научно-фантастический фильм. Их можно встретить в океанах по всему миру, их название означает «тонкая голова». Интересный факт: они могут вырасти до 3 футов в длину во взрослом состоянии, полностью трансформируясь в процессе!

Стоянка такси. Санкт Петербург, Невский. 1904 год. PS Все "легальные" сани были пронумерованы. Новый трехколесный велосипед Олдрива (Oldreive) или Новый Железный Конь, 1882 г. Британская военная техника, замаскированная под слонов. Индия. Вторая Мировая война. Улица Купеческая (современная Карла Маркса). 1910-й год. Любопытна конструкция фонаря справа на снимке. Вероятно, чтобы его зажечь, плафон опускали вниз на тросе. Все реакц

Барри, спасший сорок человек и убитый сорок первым… Самым знаменитым памятником собаке во всем мире считается памятник Барри. Он был установлен почти 180 лет тому назад на одном из парижских кладбищ. Огромный пес и доверчиво прижавшийся к нему ребенок запечатлены на каменном постаменте, надпись на котором гласит: «Барри, спасшему сорок человек и убитому сорок первым».Самым известным из спасённых Барри людей был маленький мальчик. Барри обнаружил его умирающим от холода в ледяной пещере после схода лавины и уже находящимся без сознания; сначала собака облизала мальчика, чтобы отогреть его, а затем потащила по земле. Через некоторое время мальчик смог забраться Барри на спину, и тот отнёс его в монастырь. Барри принадлежал к породе, сейчас известной как сенбернар. До XIX века этих собак называли «святыми собаками», альпийскими собаками, догами Святого Бернара. Эти собаки жили в Альпах, их разводили в монастырском приюте, который основал Бернар Ментонский, жизнь их была непосредственно связана с горными лавинами. В Альпах находится перевал под названием Сен-Бернарский. Через него проходила дорога, связывавшая Италию с остальной Западной Европой. Дорога представляла собою узкую каменную тропинку с обрывами. Когда бушевали снежные бураны и лавины, дорога становилась почти непроходимой и очень опасной. В X веке на перевале был основан монастырь и приют для странников по распоряжению Бернара Ментонского. После смерти Бернар был канонизирован и объявлен святым, перевал и монастырь стали называть Сен-Бернар – Святой Бернар. Монахи завели себе четвероногих помощников, которые были сильные и выносливые, а главное – обладали удивительным чутьем: чувствовали людей под снегом на глубине трех метров, хорошо ориентировались в горах, быстро находили дорогу домой. Чувствуя приближение непогоды, они не прятались, а старались выбраться из своих укрытий и спешили на помощь людям, уходили в горы добровольно. По три-четыре собаки искали попавших в беду. Если находили – две ложились рядом, а остальные бежали к людям, чтобы привести их на помощь. Среди собак есть свои знаменитости, чемпионы. Многие слышали о Юпитере, Драго, Тюрку, Льву. Но самым знаменитым был и остается Барри, который «спас сорок человек и был убит сорок первым». Рассказывают, что однажды разыгрался сильный буран, но Барри продолжал пробиваться сквозь пургу, его сердце знало, что есть человек, который нуждается в помощи. Обнаружив засыпанного снегом странника, Барри стал лизать ему лицо. Когда сознание вернулось к человеку, он, открыв глаза, решил, что перед ним волк и нанес ему смертельный удар штыком. Этот человек и был сорок первым… С начала XIX века и по сей день одна из собак в монастыре Св. Бернара всегда носит имя Барри в его честь, и с 2004 года существует Фонд Барри, который был создан для того, чтобы взять на себя затраты, связанные с разведением собак этой породы в питомнике монастыря. Писатель Александр Куприн после посещения кладбища написал следующие строки: «Когда смотришь на монумент Барри и читаешь эту воистину прекрасную краткопись, то чувствуешь, как со всех памятников кладбища стирается всё выспреннее, неуклюжее, домодельное, претенциозное и остаются только три старые слова: «Собака – друг человека»»

Ах как это мило, Очень хорошо. Плыло, и уплыло, Было и прошло...

Мама с дочкой у магазина игрушек . Фото 1907г . Париж Маргарета Гертруда Зелле Маклеод, более известная как Мата Хари, Берлин, 1907 год. В то время легендарная красавица императрица Елизавета Австрийская, которой было всего 30 лет, редко позволяла себя фотографировать из-за своего «преклонного возраста». Однако она доверила Георгу Раабу написать этот официальный портрет по случаю ее коронации в качестве королевы Венгрии в 1867 году. Платье, сшитое из серебряной парчи и кружева, с темно-синим бархатным лифом и жемчужной шнуровкой, было разработано знаменитым парижским кутюрье Чарльзом Фредериком Вортом, черпавшим вдохновение в традиционных венгерских костюмах. На императрице надета розовая тиара с ее нежными цветочными мотивами, вероятно, изготовленная ювелиром императорского и королевского двора А. Э. Кехертом. Роза является символом молодости, красоты и течения времени — очень подходящее украшение для Сиси во всех смыслах.