Бамсик

Архимедовна, я не знаю, какие корни Вы крутили, но в моем случае это именно сушеные корни. И поверьте, они тверже дуба. Камней там не было. И мололи мы этот одуванчик не в первый раз. Просто аптечный впервые, а так сами копали и сушили. У подруги воспалились лимфоузлы, и я ей посоветовала попить курс одуванчикового порошка (две недели по чайной ложечке три раза в день просто с водой) и предупредила, что молоть придется не один раз. А у нее мясорубки нет, но имеется кофемолка. Очень добрыми словами вспоминала она меня, измельчая эти чудо-корни. Но лимфоузлы вылечила.

Как сломать советскую мясорубку? А я шмогла! Я сломала мясорубку. Обычную. Цельнометаллическую. Советскую. Я купила ее на зимних каникулах в седьмом классе на деньги, которые мама дала мне с собой, когда отправила меня одну, в другой город, на поезде, к бабушке с дедушкой. Просто у нас не было мясорубки, а тут мы с младшей маминой сестрой пошли в магазин, а там Она – Мясорубка! И я не удержалась и купила ее за 4 рубля 47 копеек. Да, были такие цены. Мясорубка честно отработала все эти годы, а это, извините, 45 лет! Что на ней только не мололи – мясо, рыбу, овощи, грибы, орехи, печенье, тесто, зелень, ягоды. А сегодня я молола одуванчики. Не сами цветы, конечно, а корень его. Мне нужен был порошок из корня одуванчика. Для лечения моего организма. А в аптеке продается только корень. Это мешочек с такими кривыми веточками, очень твердыми. Нужно перемолоть в мелкий порошок эти веточки и просеять через ситечко. А непросеявшееся снова молоть. Всего было пять пачек этого одуванчика. На третьей пачке мясорубка сказала «ХРЯСЬ!», и в тарелку с порошком выпала маленькая железная пипочка. Сын, который крутил мясорубку (а вы думаете, это легко делать слабыми женскими ручками?) удивился, открутил переднюю такую типа гайки штукенцию, снял решетку и нож и увидел, что сломался шнек. Прямо по ножам. Шнек, если кто не в курсе, это такой винт Архимеда, он крутится внутри мясорубки, а на его кончике крепятся ножи. И теперь все, мясорубке конец. Потому что за давностью лет к ней не подойдет ни один другой шнек. Потому что у нее протерлось одно отверстие со стороны ручки, и мой отец в свое время туда вставлял… о, втулку! В которую входил только этот шнек. Который сломался. И я вспомнила, что при переезде в эту квартиру, в которой до нас жила та самая младшая тетя, среди оставшихся от нее вещей я видела практически такую же мясорубку. И сын был послан в поднебесье – на антресоли, где нашел ТРИ мясорубки. Две тетины и одну мою, личную, которую я покупала уже себе, замужней. Разобравшись в деталях, собрали одну тетину мясорубку, вставив туда свежезаточенные наши ножи, сын продолжил помол бешеного одуванчика. На последней пачке тетина мясорубка сказала «ХРУМ!», и от большой передней штуковины в виде гайки отломилась ее бОльшая часть, просто упав в тарелку с порошком одуванчика. «Мистика!» - подумали мы хором, и сын потянулся к оставшимся частям мясорубок, где и была найдена точно такая же гайка. Надо же закончить этот чертов помол одуванчика. Чтобы больше не искушать судьбу, сын теперь крутил ручку не так резво, как раньше. И все получилось удачно, все перемололось и просеялось. И у меня теперь есть целая пол-литровая баночка порошка корня одуванчика и ящик мясорубок!

О, и ко мне приходили! Мужик в форменной куртке с надписями (каюсь, не рассмотрела подробнее), осмотрел плиту, паспорт плиты проверил, все честь по чести. Но пену не использовал, осмотр был лишь визуальный. А у меня отец по молодости газовиком работал, и все про плиты я знаю, в смысле проверок работоспособности. И только в конце визита, как бы чуть не забыв, сказал, что пора нам ставить газовый счетчик. С его помощью мы будем платить в разы меньше и т.д. и т.п. И всего-то за 5 тыщ. Я сказала, что денег нет и не предвидится. А через неделю пришли двое из ларца два настоящих газовика, с корочками, оба дали в руки их посмотреть и пощупать (корочки, разумеется). Проверили плиту газоанализатором, вроде как на утечку. Приборчик пожужжал и выдал, что все в порядке. Ну, еще бы, плите-то три года всего, новая совсем, и шланг, и кран на трубе тоже. Я им сказала про того мужика. Они ответили, что они тоже могут поставить такой счетчик, но всего за 2 тысячи, но "оно вам надо?" И чтобы не слушала никого. Установка такого прибора - дело сугубо добровольное, никто никого не обязывает. Да, некоторым это выгодно. Но, опять же, все относительно. Ладно, про газовиков хватит уже. Меня вот достали звонки на мобильный от какого-то банка или чего-то в этом роде - Блаблаблаконсалтинг что ли. Я им и так, и эдак, и что я пенсионерка. и мне их услуги без надобности, и ругалась (без мата), и орала на них. Еще матом осталось послать, не? И да, номера звонивших в черный список сразу. Так они снова с другого номера звонят. И, знаете, все звонившие имели в речи такой, едва уловимый, на грани ощущения, кавказский акцент. Парни ли, девушки ли звонили, у всех это чувствовалось. Когда первый раз услышала девушку одну, сразу вспомнила подругу-армянку, много лет живущую в Москве, но акцент все равно, как у всех двуязычных, чувствуется. Ошибиться я не могла, так как несколько лет работала на телефоне в пору обитания в столице, продавая воздух услуги связи, получила богатый опыт общения. Как и за много лет просто работы с людьми (продавец, заправщица и т.п.). Мне кажется, какая-то мутная фирмочка это. Про "женихов"-вдовцов, полковников-генералов, инженеров-мостостроителей и прочих охотников за моими денежками. Одно время валом повалили, все как один ветераны-офицеры армии США, любовь-морковь, ребенок в интернате/у тети/у бабушки и прочая, и прочая. Надоели хуже горькой редьки так, что последнего "генерала" я сразу в лоб спросила: ты негр? Он - что вы, что вы, белее снега я, вот те крест. Я: врешь ты все, ты негр, я тебя раскусила! А он в обиде такой: а вы что, мадам, негров не любите? Вы расистка? Я говорю: да, мол, расистка я, и негров не люблю, таких как ты. Я перед этим его фотку в гугль поставила, и, само собой, там штук сто ссылок на это фото с разными фамилиями и датами рождения повылазило. Достали эти аферисты. Мама меня спросила, в чем выгода этих жуликов. Я на пальцах буквально ей объяснила, что у них есть несколько сценариев таких переписок. И все в конце сводится к мааааленькой сумме американских денежек, которые надо перевести якобы для активации МОЕГО счета с миллионами, ой, чего то я, миллионы - это про наследство! С сотнями тыщ долларов, в общем. И после этого жених исчезает без следа, как и деньги обещанные. Сумма же в 100 или там даже 200 долларов позволяет прожить небольшой нигерийской семье из двадцати едоков полгода минимум. Уж больно нищая у них страна...

Физендра, уж не хотите ли Вы мне сказать, что все, что сделает податель сего я делаю сейчас и сделаю в ближайшем будущем, правильно? В моих руках сейчас несколько судеб - мамы, сына, младшей дочери-студентки и еще одного друга. И всем им я главный советчик. Не, не так. От меня зависит их будущее. Как я направлю линии их судеб, так и будет. И от меня зависит, правильное ли направление я им задаю. Вот только это приходит мне в голову. Я писала ранее, что иногда, очень-очень редко, мне снятся вещие, можно сказать сны. Во времена СССР и перестройки сны эти были глобальными и касались всей страны. Но я не пророк, и зачем оно мне надо. Если интересно, расскажу кратенько. 1. Грязевой вулкан, поток земли и камней с вершины горы несет все, разрушая и перемалывая. В нем люди, дети, кричат. Я отшагнула в сторону и поток промчался мимо. Через два дня - Спитак. А я жила в Казахстане, и в Армении у меня вообще никого. 2. Реальность. Дни ГКЧП. Пропал Горбачев. Перед работой мне снится сон. Я - иностранная репортерша, блондинка, грудь, мини, шпильки, само собой, в наличии, как в кино. Пробираюсь на какую-то виллу, белые стены, охрана, собаки. Пробралась и бегаю по коридорам, нашла комнату, вместо двери стена из стеклянных кирпичей с отверстиями примерно с кулак. Заглянув, вижу нары, на верхних спит кто-то, а на нижних сидит Горбачев, в трениках, мятой майке, лоб поцарапан, голову опустил. Я сую микрофон в отверстие и шепотом зову его, мне же нужно интервью взять. Он подошел, микрофон взял, и на мой вопрос, мол, ответьте, где вы и все такое, помолчал и сказал, что о чем тут говорить, и так все ясно. Бросил микрофон и вернулся на нары. Потом охрана прибежала, и сон кончился. А утром на работе я рассказала сон ребятам своим. Поржали и разбежались. На следующий день Назарбаев объявил, что нашел Горбачева, он-де был в Форосе под домашним арестом. А мне на смену вечером. Прихожу, парни наши ко мне дружно - ну-ка, расскажи нам сон свой еще ра поподробнее? 3 Чуть позже. Реальность. Смотрим с подругой фильм "Выжившие" про спортсменов, разбившихся на самолете в горах. И за двадцать минут до конца трансляция обрывается. Щелкаю каналы (а их было тогда всего четыре - два московских и два казахских), на московских настроечная таблица, на казахских все нормально. Через несколько минут поняла, что на таблицах в середке, кто помнит, пишется город, передающий эту трансляцию, у нас всегда было написано Кустанай, даже на московских каналах. А тут - Москва. Я подружке и говорю, что кина, мол, не будет, телецентр захвачен, все, капут. Она мне в ответ, дура ты и не лечишься. Я ей отвечаю, что иди ты домой, сама вот увидишь потом. Ушла, обиделась. Через некоторое время включается первый канал, где мы фильм смотрели, и на фоне логотипа ВТОРОГО канала заплаканная дикторша рассказывает, что на Останкино совершено нападение, студия первого канала неисправна, а в вестибюле телецентра вообще застрял БТР. Блин, кто ж меня за язык дергал! Ночью, точнее, под утро, снится сон, содержание ускользнуло, но, просыпаясь, захватила буквально хвостик сна - голос диктора, зачитывающего список фамилий. А в полдень по ТВ зачитали именно этот список - весь актив ГКЧП. Днем пришла подружка и говорит, ты, мол, ведьма? 4. Реальность. 2008 год. Я приехала в Москву. Грянул кризис, первая волна. Накануне снится сон. Пришел ко мне Путин и говорит - пойдем. Берет меня за руку и ведет куда-то. По каким-то тропам, через ямы и овраги. Где-то перетягивал за руку, где-то переносил на руках. Вроде смысла нет, но спустя время поняла, что сон не про меня, а про страну. Которую Путин выдернул, вывел, спас. 5. Реальность. 2014 год. Олимпиада в Сочи. Снится Путин. Пришел ко мне и говорит - я так устал, сил моих больше нет! У меня ничего не получится! А я погладила его по голове и сказала - все у тебя получится, и даже лучше, чем ты думаешь. Он встрепенулся - правда? Да, сказала я, правда. Он сказал - ну тогда я пошел? А потом в реальности все помнят - Крым. 6. Реальность. 2016, конец ноября, первые дни декабря, дату не помню, я лежала в больнице. Снится Путин. Приходит, берет меня за руку и ведет куда-то. Я молча иду за ним. Приводит меня на свадьбу, гостей много, столы накрыты. Жених - сам Путин, а невестой он предложил стать мне. Я удивилась, но соглашаюсь. Путин подводит меня к столу, на нем стоит ларец. Длинный и узкий такой, очень старый и весь резной. Открывает, там в ряд кольца разные, деревянные, каменные, металлические, я не разглядела, они были такие - неотчетливые. Он подает мне кольцо из похожего на черненое серебро (наверное, так и было) металла с надписью ВЕРА, надевает мне на палец. А себе выбирает сверкающее, надпись точно уже не помню, что-то типа ОТВАГА или БЕССТРАШИЕ, но, может, там и два слова было, вроде как ИДТИ ДО КОНЦА. В реальности в скором времени - Сирия. 7. На днях буквально. Снова Путин, угощает меня чем-то вкусным, буквально сует мне в рот кусочки такой вкусной еды, что я просто таю от чувства защищенности, заботы, идущей от него. И пока даже не знаю, как трактовать. Девочки-снотолковательницы! Шизофрении и мании величия у меня нет (сдавала комиссию на права год с лишним тому назад, если б чё было, нашли бы), так что жду ваших мнений и диагнозов. Больно мучит меня вопрос, почему Путин так зачастил в мои сны. Хотя медиум я тоже, но в данное время не практикую.

Физендра, я не поняла Вашего совета. В сонных практиках полный ноль, разъясните мне как-то попроще, на человеческом языке. Пожалуйста! позже: я поняла, ударения нет же, это не совет, а расшифровка! Спасибо! И все еще жду Бокарнею с ее версией. Надеюсь, что-то среднеарифметическое образуется. Но вы бы знали, какая это гадость, вкус живой мыши!

Бокарнея, помогите понять сон. Мыши, скорее, даже мышата. И я их ем. Глотаю целиком, живьем, не жуя. Прямо головой вперед и в рот. А потом меня спросили (не помню кто), зачем я мышей глотаю, а я как раз одного в рот засунула, и, чтобы ответить, я решила выплюнуть этого мыша. А он же живой был. И он лапками в горле зацепился и ни туда, ни сюда. И я, чтобы его выплюнуть скорее, дернула за хвостик, и тем самым ПОРВАЛА мышонка надвое. Ту часть, что с лапками в горле, я проглотила, а заднюю, с хвостом, выдернула. И я ПОМНЮ ВКУС! Гадость! Вот к чему такая мерзость? В реале ситуация такая. Мама после операции и лучевой терапии, состояние стабильно-хорошее, посвежела. Дочка на днях проходит собеседование по поводу визы. Сама начала проходить анализы, т.к. здоровье не ах. Может, есть еще что-то, что имеет значение, но все не опишешь ведь?

Бокарнея, можете мне помочь с толкованием? У меня длинные волосы. Недавно подравнивала край волос и пришлось отрезать около 30 см, но все равно они практически до пояса. Я горжусь моими волосами. Хотя в мои 56 лет вроде бы и ни к чему. А теперь сон. У меня чешется голова. Будто ползают какие-то насекомые. Но я знаю, что там нет ничего, и надо просто помыть голову и расчесаться. Я решила просто расчесаться, взяла расческу и стала расчесывать волосы. И, о ужас, в моих руках волосы вместе с корнями и тоненьким слоем кожи просто снялись с верхней части головы! Как тонзура у священника, буквально скальп в руке держу. И вижу, что на корнях волос что-то мелкое-мелкое, черненькое, типа жучков крохотных. Но не вши. А на голове осталась проплешина, и я знаю во сне, что там волосы расти не будут. И ужас от осознания этого, и волосы жалко. А в реальности у меня сейчас период ожидания - мама болеет, недавно была онкологическая операция, сейчас проходит курс лучевой терапии. И дочь визу ждет к мужу ехать, давно уже ждет. И на все одни лишь мои нервы. Заранее благодарю за расшифровку сна.

Лежала на днях в больнице по поводу кишечной непроходимости. Покушала хурму, сладкий Королек. А так как мой стул по причине принятия дважды в день таблеток от диабета довольно жидок, то после хурмы он... скажем так, оформился. И я на радостях съела штуки четыре подряд. На завтрак. А в обед, после тарелки борща, мне стало плохо. Резко заболел живот, затошнило. Скорая сделала укол от тошноты и посоветовала сделать клизму, а утром топать в поликлинику. Ну, вроде как у меня просто желудочные колики. А к ночи мне стало еще хуже, поднялась температура и стало рвать одной водой. И активированным углем, выпитым перед приездом скорой. Вторая скорая начала причитать, что они в больницу теперь не ложат, новые правила и т.д., вопросы госпитализации теперь решают терапевты в поликлинике. А я вот прямо чувствую, что не только до терапевта не доживу, но даже до утра, я уже и встать почти не могу. И я как закричу: "Да у меня, скорее всего, непроходимость!" Кричу, правда, почти шепотом, сил не осталось. Только на рвотные позывы да еще дышать. И скорая, о, чудеса, сказала: "Едем в хирургию!" В хирургии меня приняли, сводили на рентген, и не важно, что идти я почти не могу. Потом уже на лифте в отделение. Ночь, половина первого. Мест в палатах нет, возле поста нас, беспалатных, трое, двое на мягких диванах и я на скрипучей верткой каталке, на матрасике толщиной с газету "Моя Семья". Поставили капельницу из трех разных баночек. Дежурный врач сказал: "Надо делать операцию". Но до утра больше не приходил, и после капельницы, часам к 5 утра, мне полегчало, и я даже смогла подремать. Утром освободились места после выписки выздоровевших, и я получила вожделенную койку в палате. И понеслось: утром укол, обход: "Надо оперировать, но попробуем полечить!", капельницы с глюкозой и лекарствами, вечерние уколы. И никакой пищи. Пить можно только воду. А глюкоза для питания мозга и чтоб не было диабетической комы. И три раза в день кровь из пальца на сахар. На мое "у меня есть глюкометр" отмахнулись небрежно, и я так и ходила три раза в день на первый этаж в лабораторию. После первых двух садо-мазо с железной пыточной штучкой для прокола пальца я поинтересовалась, могу ли я сама себе прокалывать палец моей тооооненькой иголочкой, и мне разрешили. И на рентген через день, да еще аппарат выбивало каждый раз, срабатывало раза с четвертого. Так что теперь я светиться в темноте, наверное, буду. На десятый день, по окончании обхода, когда врачи уже были в дверях, я не выдержала и крикнула вслед: "А кушать можно хоть чего-нибудь, хоть немножко?" Врач остановился: "Нет, нельзя" - "Да меня уже ветром шатает!" - взмолилась я. Врач удивился: "Вас? Ветром?" - к слову сказать, я весьма не худенькая, и я уже на автомате шучу: "А парусность вон какая!" А на следующий день меня выписали. Без операции, помогли чудо-капельницы плюс слабительное. И, кстати, я нисколько не похудела. Хотя дубленка стала застегиваться легко.

Я тоже снималась, в "Часе суда с П.Астаховым", еще в 2008 году. Уже не помню гонорар, немного, сам процесс был минут 20, а репетиция 2 часа где-то. Я уже писала про это в какой-то другой ветке. Я играла истицу, которую забодала корова. И мне сделали шрамы такие на лице, у меня есть свои шрамики, незаметные, и гример к ним "привязала" эти искусственные. Натуральненько так. Родители записали на видео этот выпуск, правда, пленка старая была, но, в принципе, все видать. Всем, кто видел, понравилось - и слезы настоящие, говорят, и вообще - настоящая интеллигентная мямля мое амплуа!

Все. Кот умер только что. Плакал, стонал, вскочил, заметался по комнате, шатаясь, прижимаясь к моим ногам, прошел, лег возле моего кресла и все, всхлипнул и уснул навсегда.

Oceнняя_гpycть Несколько лет назад моя дочь по просьбе подружки вместе с этой подружкой поехали в аэропорт Домодедово встретить посылку от подружкиной мамы из Сибири. Стоят, встречают посылку. Плакатик написали с именем и фамилией пассажирки (пусть будет Иванова Лена). Подошла к ним эта Иванова Лена, спрашивает: "Вы посылку ждете? Получите, вот она!", и передает коробочку маленькую. А ожидаемая посылка должна была быть раз в несколько побольше. Стоят девчонки, вертят коробочку, не понимают ничего. И тут к ним подходит еще одна пассажирка с этого же самолета, тоже Иванова Лена, и передает уже мамину посылку. Дома посмотрели содержимое первой, чужой посылки - там была смола специальная для жевания, чтобы зубы лечить. Ну, они ее поделили поровну и сжевали потом. Ведь ту, первую Иванову Лену так никто и не встречал.

Приехал в гости к нам мой старый друг, практически брат. Хотел снять квартиру (он в командировке), но мы его уговорили пожить у нас, все равно сыново спальное место пустует по причине его вахты. А я два месяца машину никак оформить в собственность не могу - жду ПТС по запросу, прежним владельцем утерянную. И только переночевал первую ночь друг наш - мне звоночек из ГАИ: "Приезжайте, все готово, можно закончить вашу регистрацию!" Я говорю Славе, что он принес мне удачу, и где ж ты раньше был. А он смутился и сказал, что многие говорят, что он удачу приносит им. Птица счастья он, в общем. А сам невезучий, сороковник перешагнул, а все никак не женится. Хочет семью и детишек, а не найдет никак пару себе. Жалко, парень хороший, добрый. Скрытый текст Челябинки, кто замуж хочет, обращайтесь! Не пьет, не курит, квартира есть и неплохо зарабатывает.

Анча Жили мои родители несколько лет назад в деревне, а я в Челябинске. И ездила к ним я на маршрутке пригородной. Водитель тоже умный оказался, ставил между сидений в проходе табуретки кухонные, три ряда - три дополнительных посадочных места. А другой водитель (на этом маршруте две Газели ездило) вообще доски приспособил для этого, там часто по два человека на доску помещалось! Так что черногорцы не первые в этом деле!

Мы живем на пятом этаже. Обычная хрущоба, простой балкон советского образца. И по причине высоты кота на балкон не пускали. Все три года его жизни до сих пор. А еще у нас очень жаркие летние месяцы, и без открытых окон просто душегубка. Как же быть? Мы просто делали так: на кухне снимали внутренние рамы и вынимали одно стекло на оставшейся раме, натягивая вместо него пластиковую сетку. И прохладно, и мухи-комары не проскочут. Ну, и кот, гуляющий на окне, не выпадет. А вот с балконом было сложнее. Открывать его - выбежит кот и в погоне за птичками-бабочками полетит вниз (был много лет назад у меня уже печальный опыт). Мы тогда в балконной двери тоже стекло вынимали на лето и сетку натягивали. А на сетку, точнее, на раму дверную, решетку прибивали на половину высоты - кот охотился на все, что летает, и мухи по ту сторону сетки его интересовали очень, он прыгал на сетку, вцеплялся в нее когтями и драл ее безбожно. А решетка с вертикальными прутьями не давала ему вцепиться в сетку и порвать ее. Вот так происходило три года подряд. А в этом году мы окна пластиковые поставили, и на кухню, и в комнату. В кухне-то сетка москитная, жестко закреплена, гуляй не хочу (для кота). А в комнате балконная дверь без сетки. Когда наступила жара, нет, когда наступила ЖАРА, закрывать балкон перестали вообще, щелочкой уже не отделывались. На дверь повесили модную антимоскитную шторку на магнитиках. Когда покупала шторку эту, почитала отзывы. В рекламе написано примерно так: "Через эту штору с легкостью будут проходить все члены вашей семьи, в том числе дети и собаки". А про котов ни слова. В отзывах же покупатели делились своими впечатлениями, в том числе и о том, как ходят домашние питомцы через штору. Да, все верно, собаки ходят, как и люди, сквозь. А коты - под. Проползают под шторой. Я смеялась, когда читала, представляя, как они делают это. Так вот, повесили мы эту шторку - хорошо, ни мухи, не комары, ни одна зараза в дом не летит! А от кота, чтоб даже не пытался, поставили преграду - прислонили с уличной стороны к шторе большую диванную подушку. Мы, если надо, просто перешагивали ее, а кот, видя препятствие, не делал попыток пройти. До некоторых пор не делал. Сел как-то с той стороны сетки на подушку жук. Красивый, бронзовый такой. А коту ж интересно! Трогал он сетку, чтоб жука схватить, трогал, и случайно открыл щелочку. А потом и морду туда просунул, а затем и весь прыгнул туда, где жук, то есть на балкон. Ну, кота выловили, жука выгнали подальше, подушку оставили. Так он проскакивал снова и снова. Пришлось убрать подушку нафиг, раз толку от нее нет. Ходит кот на балкон, значит, так тому и быть. Он уже не котенок, поспокойнее вроде стал, надеюсь, самоубийством покончить жизнь не планирует. Но обратно в комнату он просится, приходилось открывать ему штору. А вот теперь самое интересное - КАК он это делает. ТО есть, как он выходит на балкон. Нет, не сквозь штору - он магнитиков боится. Ну, еще бы, они ж так сташно КЛАЦ-КЛАЦ делают, коту страшно до ужаса, и он проползает под шторкой, расширив носом крохотную щелочку снизу, и в момент проползания это клац-клац иногда бывает, но уже за его спиной, и коту не страшно. На балконе хорошо: свежий воздух, бабины помидоры в пластиковых ведрах на старом деревянном столике. А вот под столиком райское местечко - можно полежать в холодке и поглазеть на окружающий мир в длинную. узкую щель под обшивкой балкона. И спокойно, и не страшно, и все видно. Нагулявшись, кот идет обратно домой. И вот тут-то возникает проблема - как попасть в комнату, если щелочка под шторой с улицы не видна? Кот начинает гипнотизировать штору, но она неподвижна. Потом трогает ее лапой - то же самое. После нескольких безуспешных попыток кот начинает просить помощи - с балкона раздается тоненькое жалобное мяуканье. Пару раз мы его впускали, а потом решили - пусть сам учится входить. Вот он и учится. И каждый раз результат разный. То он просто дергает шторку на себя, открывает ее и сует голову в образовавшееся пространство. Но лапа остается снаружи, зацепленная когтями за сетку. Кот освобождает лапу, но сетка клац-клац, и кот опять на балконе. Иногда ему дается проскочить до этого страшного клац-клац, и лапу отцепить уже изнутри. Но чаще он с жалобным видом глядит на шторку и зовет на помощь. Однажды видела, как он стоял перед шторой, трогал ее лапой то там, то тут, метался, отчаянно всматриваясь то в одну, то в другую половину сетки, а потом, как будто в последний раз, поднял обе лапы кверху и толкнул штору от себя! А, о чудо, КЛАЦ - штора открылась, кот прыгнул внутрь, и второе КЛАЦ прозвучало уже за его спиной! Я так хотела, чтобы он запомнил это, но, жаль, это не случилось. По-прежнему несколько раз в день мы слышим клац-клац, когда кот дергает шторку и не может войти в комнату. Но уже не открываем ему, пусть учится сам.

Две стороны одной Луны Эта история произошла давно. Настолько давно, что сейчас многие стали забывать, сколько горя принесла Вторая мировая война. Сколько судеб было сломано фашизмом, сколько отнято жизней – до сих пор подсчитать сложно. Миллионы погибших! С лица Земли были практически стерты некоторые народы. Горя было много, и как жаль, что сегодня некоторые стали забывать об этом… 1941 год Муж Ольги ушел на фронт в самом начале войны. Спустя три месяца пришла похоронка. Она осталась одна с трехлетними дочерьми – двойняшками, одинаковыми на лицо настолько, что в первые месяцы младенчества Ольга с мужем повязывали им разные ленточки на ручки, чтобы не путать самим – кто есть кто. Ольге было страшно: вытянуть двух девочек одной, когда вокруг война, когда фашисты уже вот-вот на пороге Ленинграда, было трудно. Все было для фронта, все ради победы, и ей, простой балерине, танцующей даже не на втором, а на третьем и четвертом плане, было нереально трудно. Что она умела? Быть хорошей матерью, любящей женой. Но война отняла мужа, а люди не спешили идти в театр. Большая часть танцовщиц ушла работать на завод. Оля в том числе. И так было до сентября 1941 года. Именно тогда и началась блокада Ленинграда. Нехватка продовольствия почувствовалась почти сразу. На детей выдавали крохи, а дочери росли и хотели есть. Соседка баба Тома скормила им своего любимого пса. Может, поэтому они смогли дожить до того времени, когда детей начали вывозить в эвакуацию. Вывозили не всех, а только тех, кто мог перенести дорогу, кто был еще крепок и относительно здоров. Взрослых брали и того реже, тем более стариков. Оля долго сомневалась, стоит ли ей разлучаться с детьми. Но выбора не было – либо голодная смерть, либо разлука с девочками. Наревевшись, они с бабой Томой собрали нехитрые пожитки и оправились туда, где формировался эшелон. Когда усаживали в последнюю машину, к ним подошел военный и спросил, почему Оля не залезла в кузов. Она была словно 14-летняя девочка-подросток: невысокий рост, худющая, личико, как яичко – гладкое и бледное. Оля спросила, можно ли ей тоже? «Конечно, - ответил военный, - или хочешь загнуться здесь?» Баба Тома не растерялась, взвыла во весь голос, причитая: «Садись, доченька, садись, мы с отцом как-нибудь протянем!» Военный смахнул слезу и помог Ольге забраться в кузов. Вот так Оля оказалась вместе со своими детьми. Она тихо радовалась, что детки будут при ней. Она дала клятву, что день и ночь будет работать в тылу на благо победы, что не успокоится, пока фашизм не будет побежден. Это удача, что ее, взрослую, вывозят вместе с ее девочками, и за эту удачу она отплатит своим трудом. Бомбежка Машины двигались без света. Лед был еще тонок, поэтому все с замиранием слушали и смотрели, нет ли где трещин. Оля обняла своих девчонок: мороз был силен, но дочки даже не дрожали от холода. Тот военный, что спутал Олю с подростком, был с ними в одной машине. Он наблюдал за Ольгой, и та очень боялась, что случайный обман раскроется. - Сестры? - спросил военный. - Нет, племянницы, - ответила Оля, - мою сестру забрали на фронт, а они остались со мной и их бабушкой. - А где отец, воюет? - Отвоевался уже… еще в начале августа, - ответила Оля с дрожью в голосе. Истребители налетели внезапно, когда до берега оставалось метров двадцать. Сколько было сброшено снарядов – никто не сможет подсчитать. Погибли практически все. Только последняя машина, в которой ехала Ольга с детьми, перевернулась и не ушла под лед, а стала некой защитой от пуль и снарядов. Ольгу откинуло в сторону. Осколком снаряда ей ранило лицо. Оля потеряла один глаз, ее контузило. Когда она пришла в себя, то поняла, что ее по снегу тащит молоденький солдат. На лице был бинт, она ничего не видела. - Девочки, где мои девочки?! - Успокойся, не ори! Дай я тебя вытащу! Всех, кто выжил, увезли в санчасть. Да не дергайся ты, фашисты еще летают! Военный Сергей был хорошим военным. Он с самого начала войны рвался на фронт, на передовую. Но его оставили тут. Он был охотником в восьмом поколении и знал карельские леса лучше, чем свои пять пальцев. - Ты будешь вывозить детей из блокады, лучше тебя никто этого не сделает, - сказал генерал Г. Жуков. Лучше бы его послали на передовую… Отбирать детей – это невыносимое занятие. Взять одного и оставить другого, зная, что, скорее всего, ребенок погибнет под бомбежкой или от голода… Сергею снились испуганные глаза детей, снились слезы просящих матерей. Это было невыносимо тяжело. Заприметив девчушку, что топталась возле своей бабки и двух малышек, он не смог сдержаться. Какая маленькая, хрупкая, как его жена, которая осталась в Москве. Она точно не перенесет блокады! Почему он разрешил ей сесть в машину? Наверное, потому, что это была судьба… Сергей очнулся уже в палатке. Повернуть голову не давала острая боль. Его плечо фактически разворотило осколком. Ноги горели, но были на месте и перебинтованы. Но плечо горело сильнее. «Ну, все, отвоевался, вашу маму!» - с обидой подумал Сергей. - «Хоть бы рука на месте была!» Превозмогая боль, он все же повернул голову. Рука была на месте, а рядом лежала маленькая девочка – та, что была с девушкой, у которой личико, как у ангела. - Сестра! Сестра! - Сергей звал кого-нибудь. Он хотел узнать, что стало с эшелоном. - Нет тут сестер, - в палатку, судя по всему, вошел врач – огромный грузин в белом, с пятнами крови, халате. - Что с эшелоном? - Ничего, практически все погибли. Выжили лишь несколько детей. - А с этой девочкой что? Сильно? - Жить будет, главное – успеть ее вывезти в тыл. Осколок попал в живот, пришлось убрать кое-что по женской части. В остальном – все более-менее нормально. «Мама, мама!» - девочка очнулась. - «Мамааа!» - Вон, видишь, мать зовет, значит, все нормально будет. Вывезти бы успеть. К утру придет новый эшелон, но сказали вперед вывезти раненых бойцов. - А дети? - За детьми тоже приедут, но чуть позже. Их повезут на станцию Волхов. Там формируют железнодорожные поезда в Среднюю Азию. Нужно увозить их из этого кошмара! В тех эшелонах будут свои врачи. Девочка смотрела на Сергея глазами, полными отчаяния и боли. Ей было невыносимо холодно и больно. И страшно… Мамы нет, сестры нет, вокруг чужие люди. Только этот дяденька ей был немного знаком. - Тебя как зовут? - спросил Сергей. - Адя… - Адя? Надя? Девочка снова потеряла сознание. Москва Надя мерзла, мерзла так сильно, что был слышен стук ее зубов. Костры разводить было нельзя. Фашисты могли с воздуха заметить этот перевалочный пункт и разбомбить его. Сергей не мог больше смотреть, как трехлетний ребенок просто замерзает. Он попросил Сандро переложить девочку к нему: так он хоть немного согреет ее теплом своего тела. Накрыв ребенка практически с головой, Сергей и сам впал в забвение: потеря крови давала о себе знать. Он тоже был слишком слаб. Носилки с ранеными бойцами грузили очень осторожно. Делали так не столь из опасения причинить боль, просто лишний шум был ни к чему. Лошади и те были практически беззвучны – ни ржания, ни лишних движений. Так Сергея и погрузили в обоз вместе с Надей. Проехав почти двенадцать часов, никто так и не обнаружил ребенка. Сергей согрел ее своим теплом, и та просто сладко спала. Боль отступила, когда она почувствовала себя под защитой этого человека. *** «Так, а здесь у нас кто?» - Уфимцев обходил новых раненых. Ему нужно было распределить их по больницам Москвы: у кого ожоги, у кого осколочные, у кого просто нет больше шансов. Сергей открыл глаза: прямо на него смотрели бесстыжие очи прохвоста Уфимцева. Еще в те годы, когда он только познакомился со своей будущей женой Олесей – студенткой мединститута, этот Уфимцев всеми правдами и неправдами пытался увести ее от Сергея. - Самохин, ты, что ли? Эка тебя приложило! Что там у тебя, дай гляну? - Уфимцев сдернул полог и обомлел: обняв Сергея, рядом лежала крохотная девочка. Она тоже была ранена, но сладко спала. - Ничего себе! Ты где дите взял? Олеся в курсе? Кстати, она должна быть на дежурстве в педиатрии, сейчас я тебя осмотрю и ей позвоню. Нет, ну где ты ребенка взял? Ты понимаешь, что тут военная х-и-р-у-р-г-и-я, а не педиатрическое отделение? Вот пусть твоя Олеся ее и забирает. Нет, я не буду возиться с детьми! Уфимцев не был злым человеком. Просто ему тоже было очень больно от того, что на войне погибают дети. Просто невинные дети… *** - Олесь, что с ней? – Сергей держал руку жены, упиваясь ее родным ароматом. Он был рядом, почти дома, но ненадолго. Он должен вернуться на войну. - Все нормально, тот хирург хорошо прооперировал. Девочке удалили матку, но это не смертельно. В принципе, не будет никаких последствий, кроме одного: она не сможет иметь детей. Олеся тоже так и не смогла родить Сергею сына. Восемь лет в браке, а ребенка так и нет. - Олесь, солнышко, давай оставим ее. Я знаю, что не время, что война, но если у нас не будет детей, я не хочу никакого другого ребенка, кроме нее! Если честно, то Олеся шла к Сергею именно с этим вопросом. Девочка была, как лучик света – вся такая нежная, тоненькая… и раненая. Олеся тоже хотела забрать ее себе. - Олеся Михайловна, там приехали из детского дома насчет девочки из шестой. Спрашивают фамилию, нужно оформлять ребенка. - Не нужно, Дарья Семеновна. Зовут ее Надя. Самохина Надежда Сергеевна, рожденная 9 апреля тридцать девятого года в городе Москве. Дарья Семеновна, мы с Сергеем заберем ее. Если найдутся родители, то девочка хотя бы не будет в детском доме. Нина Петруха психовал, нет, он был в ярости! Ну как так: его верная полуторка просто сдохла! Она не заводилась тогда, когда это было нужнее всего. Перебрав в уме и Бога и чертей, Петруха просто не знал, что этому корыту нужно. Все в норме, все целое. В кузове четыре человека, которых вытащила Катя вместе со своим псом Валетом после бомбежки эшелона с эвакуированными из Ленинграда. Если она сейчас не заведется, то они – лакомый кусочек для фашистов: даже прицеливаться не нужно: вот они, как на ладони. Скоро рассвет, совсем немного осталось. Их послали спустя сутки к тому месту, где разбомбили эшелон. Смешно, но там были «какие-то предметы искусства», которые нужно было спасти. Черт, не нашел Валет ни картин, ни статуй. Только детей припер, чтобы они тут замерзли! - Петрух, ну все равно стоим, ну давай мы еще раз сходим? - Катюхе не сиделось на месте – огонь, а не баба! Только пес у нее дурной да ревнивый. Петруха столько раз «закидывал леща», а эта псина тут как тут: рычит, не подпускает. «Чтоб ты сдох, окаянный! Один черт, не мытьем, так катаньем: женюсь на Катьке, война кончится – и женюсь!» Однако Петруха понимал, что этой собаке памятник поставить нужно. Пес вытащил больше сотни человек с поля боя. А сейчас спасал детей. - Катюх, ну прижми пятую точку, сутки прошли, мороз. Скорее всего, все замерзли, кто смог выжить, - ему было страшно отпускать ее. На востоке небо уже начало наливаться малиновым рассветом. - Да иди ты! Валет, ко мне! - Ну разве Катю остановишь? Она еще в прошлый заход заметила, что Валет поглядывает в сторону перевернутой машины. Может, картины там? Нужно проверить. Им ясно дали команду: вывезти ценности. До машины было не так далеко – всего метров двадцать. Но хуже всего было то, что машина все еще горела. Фашисты могли заметить движение и снова начать бомбить. *** Девочка пришла в себя от жара возле своего лица. С трудом открыв глаза, она попыталась закричать. Ей показалось, что сам Серый Волк хочет ее съесть. Он облизывал ей лицо, видимо, пробуя на вкус. - Валет, фу! Что там? О, боже! Катя увидела крошечную девочку. Она лежала на теле убитого солдата. Видимо, этот факт и тепло горящей машины позволили ей не замерзнуть в такую стужу. У девочки была контузия, но она была цела. Сняв с себя фуфайку, Катя положила на нее ребенка, а Валет потащил этот груз к машине. И, о чудо, когда до машины оставалось совсем немного, она завелась! - Кого там Катька привезла? - Сандро, в принципе, уже знал, что это будут дети, которые, скорее всего, не выживут. - Дети, пять человек. Трое уже умерли. Остались девочка и парнишка. У мальчика оторвана кисть, а с девчонкой все нормально. Контузия и все. - Соня, верная медсестра Сандро и его тайная обожательница, стояла у входа в палатку, утирая зареванные глаза. - Давайте парня в операционную, а девчонку на станцию сразу. Говорит хоть? - Нет, мала еще. Взрослых нет никого. Пытались узнать имя. Вроде Нина. - Будешь отправлять, запиши ее как-нибудь. А то ни счета, ни имен… Как будто это и не люди вовсе. Соня и записала: Нина Александровна, а уж коли кобель ее спас, то и фамилию дала – Кобелева. 1963 год Надя Надя очень быстро забыла свою родную мать. Все, что она помнила, – это запах кипяченого молока и руки мамы. Вернее, обручальное кольцо: на нем было что-то типа королевской короны с двумя красными камешками. Был и третий камушек, но он выпал, а мама все продолжала носить колечко. Сергей с Олесей любили ее больше жизни и практически сразу стали для нее родными мамой и папой. Ранение забылось. Впоследствии и сестру она стала ассоциировать не с другим человеком, а с самой собой. Как будто она вспоминала себя, но со стороны. Надя выросла. Отец отвоевал до 1948 года, дослужившись до генерала. Мама стала известным детским врачом. А Надя… Надя вышла замуж за отцовского приятеля, того «злыдня» Николая Уфимцева. Да, он был старше ее почти на тридцать лет. Но она любила его, причем с самого детства. Была только одна беда: Надюша не могла родить Уфимцеву сына. Но тот и не настаивал. У него был знатный племянник, Матвей, тоже военный врач, служащий при летной части в Средней Азии. Уфимцев любил его, как сына. Но Надя всегда мечтала о ребенке. Нина Нину вывезли в Самаркандскую область. Практически всех детей из блокадного Ленинграда увозили в Среднюю Азию, подальше от войны. Она попала в детский дом. Ей было очень трудно. Она так рано потеряла все, но – была жива! Окончив школу, Нина отучилась на фельдшера и попала по распределению в одну деревушку: глухое место, где все и вся жило и дышало ради одной цели – вырастить как можно больше хлопка. Здесь Нина и познакомилась с ним – Курманбеком. Он стал для нее всем. Никогда не ведавшая любви, Нина просто растворилась в этом безумии. Дни и ночи она хотела проводить только с ним. Он долго берег ее, говоря о чистых намерениях и будущей свадьбе, но все же физическая близость случилась. И не раз. - Вот соберем хлопок, и я скажу отцу, что женюсь на тебе. Ты ему понравишься! Ты такая нежная, ласковая, добрая… Он полюбит тебя, как свою дочь! И у нас будут дети! Много детей! Мне – пять сыновей, обязательно! И тебе дочерей в помощницы, сколько захочешь! – Курманбек любил Нину, всей душой любил. Он был с ней искренен. *** - Отец, я хочу с тобой поговорить, - Курманбек боготворил отца. Для него он был на первом месте, его слово – закон, его одобрение – вселенское счастье. - Я хочу жениться. - Сын, именно об этом и я с тобой хочу поговорить. Да, пора тебе заводить свою семью. Алтымыш давно хотел поговорить с сыном о его женитьбе. Алтымыш тоже воевал. Более того, он попал в плен. Раненый, практически простившийся с жизнью, он уже и не надеялся увидеть свою семью. Но получилось так, что ему удалось бежать вместе с одним узбеком. Когда за ними гнались фашисты, они дали клятву, что никогда не забудут друг друга, а если выживут, то станут родственниками. У Чапай-ака после войны родилась дочь. Она должна была стать женой Курманбека. Чапай-ака был столичным жителем. На самом деле его звали Асамбай, но за храбрость и смелость его еще на фронте прозвали Чапаевым, да так и прижилось второе имя на всю жизнь. Он приезжал в гости к Алтымышу с женой и дочерью, которой на тот момент было всего десять лет. Договор, нет, обет женитьбы детей был дан давно. Им лишь предстояло дождаться совершеннолетия Фирузы – дочери Чапай-ака. Рассказав Курманбеку историю побега и про свое обещание, Алтымыш знал точно, что сын не ослушается его. Он сделает так, как должен сделать. - Отец, но я люблю Нину, она как Луна, как Солнце! Без нее мне ночи пусты и дни темны! - Посмотри на этот чурек, - Алтымыш взял со стола круглую румяную лепешку, - она как Луна кругла. Но от лепешки ты можешь утолить голод, а Луна тебя не накормит. Ею можно лишь любоваться. Но съев кусок лепешки, любоваться на Луну куда приятнее, будучи сытым… Курманбек не смог ослушаться отца. Отец – это жизнь, отец – это Бог на земле для сына… Нина заподозрила неладное давно. Ее не то что тошнило, ее выворачивало от лошадиного запаха. А ведь она всегда верхом ездила к больным. А тут… Озарение пришло спустя два месяца: Нина была беременна от Курманбека. Курманбек шел к Нине с тяжелой душой. Он должен поступить честно. Ослушаться отца – это самый страшный грех для него. Он заберет Нину с собой в Ташкент. Но не сейчас, чуть позже. Нина не смогла принять такого удара. Единственное, о чем она его попросила, чтобы он никогда в жизни больше не попадался ей на глаза. Матвей Нина понимала, что аборт делать поздно. Единственное, что ее тревожило, это то, что в этой деревне никто не может принять роды, кроме нее самой. Оставалось лишь одно: ей нужно было договориться с доктором в воинской части. До города больше двухсот километров, и она просто не доедет в схватках. Ей было очень больно. Горечи добавляли и женщины аула. Они и так не очень любили белокурую фельдшерицу, при виде которой мужчины просто истекали слюной. А ее вина была лишь в том, что она отличалась от них цветом волос и кожи. Нет, особо ее никто не оскорблял. Но нелюбовь витала в воздухе, давя тяжелым камнем на израненную душу Нины. *** Зайдя в стационар части, Нина стала искать Матвея Степановича. Она не понаслышке знала, что он врач от Бога. Он примет у нее роды, а там… А там видно будет. Чего только не передумала Нина: родить ребенка без мужа и продолжать жить в этой деревне – это невозможно! Каждая жительница аула будет думать, кто отец ребенка, ведь про их связь с Курманбеком никто не знал. Оставить ребенка – значит навлечь гнев местных жителей. Скорее всего, Нине придется уехать. Матвей зашел в ординаторскую после операции. Срочника скрутил приступ аппендицита. Операция прошла хорошо, и Матвей готовился идти к себе в казарму. Он не знал, что его ждет посетительница. - Добрый день, - Нина встала с дивана, - я вас жду. У Матвея выпал кусок мыла из рук. - Надя, Надя!!! Как вы тут? Почему не сообщили? Ну, наконец-то вам удалось вытащить эту старую перечницу ко мне! - Матвей и предположить не мог, что это не Надя. - Я не Надя, я – Нина. Я вас жду, чтобы поговорить с вами. - Надя? Подождите, это что? Вы с дядей Колей меня разыгрываете? Где этот вояка? - Да не Надя я! Я – Нина, фельдшер из аула. Вы мне нужны, я хочу с вами кое о чем договориться. - Ничего не понимаю… Вы – копия жены моего дяди! Вы – одно лицо! Голос, волосы –все одинаковое! Надя, ну прекратите… Мне не смешно! Примерно через полчаса Нине удалось доказать, что она не Надя. Да, у нее была сестра, но она погибла при бомбежке вместе с матерью. Она – одна. Совсем одна. Она рассказала Матвею, зачем он ей нужен. Да, он знал, что жена его дяди не может иметь детей, сказалась детская травма, которую та получила, упав с дерева еще в раннем детстве. Но родители Нади были живы и здоровы. Какая-то фантастика: так похожи! - Я уеду в Москву на стажировку, но к моменту родов уже приеду. Знаете, я все же хирург, а не акушер. Почему бы вам не поехать в город? - Не могу. Здесь мой дом. Здесь я и буду рожать. Альбина и Алина Матвей все рассказал дяде. Он был настолько потрясен, что эта история просто не выходила из головы. - Представляете, даже голоса одинаковые! Нет, вы бы видели мое лицо: я был уверен, что вы с Надей приехали ко мне в гости! Уфимцев призадумался: Сергей говорил, что девочек в машине было две, плюс их юная тетя. Выжила только Надя. Или не только? С этой новостью он на следующий же день поехал к Сергею. Поразмыслив, они решили все рассказать Наде. Она уже взрослая, и, если Нина – ее сестра, то они должны встретиться. Надюша все приняла так, как и должно было быть. Вот откуда ее воспоминания себя со стороны. Ее сестра – жива! Олеся и Сергей – это самые близкие для нее люди, но у нее есть и сестра! Надя жила ожиданием встречи со своей сестренкой. Матвей рассказал, что Нина беременна и у нее нет мужа. Надюша и Николай понимали, что жить в азиатской деревне ей будет сложно. Когда Матвей закончил стажировку, они с мужем поехали вместе с ним. *** Надя никогда не была в Средней Азии. Ее покорили лошади: в части были славные скакуны, и она (нужно отдать ей должное за смелость) быстро научилась ездить верхом. Они уже два раза приезжали к Нине, но ее все не было дома. Она постоянно была в разъездах: больных хватало во всем ауле. Интересно, что с Надей здоровались местные жители, принимая ее за Нину. Видимо, и правда, они были на одно лицо. В очередной раз, не дождавшись Матвея, Надя взяла повозку и поехала в аул. Проезжая мимо зернотока, она увидела лошадь, да такую необычную – мелкую, как ослик. К седлу была привязана сумка с красным крестом: «Да вот же она, лошадь фельдшера! Значит, и Нина где-то рядом!» Схватки настигли Нину внезапно. Где это видано, чтобы беременная до конца срока ездила в седле! Но выхода не было: ей нужно найти место, где она сможет родить. Доехав до сарая, Нина поняла, что точно будет рожать сама. Кара небес, но она все сделает, чтобы ребенок появился на свет! Надя услышала крик женщины. Зайдя в сарай, она увидела Нину. Да!!! Они были практически не отличимые! Только у сестры была кожа чуть посмуглее от южного солнца. - Кто тут? - Нина, сжавшись от боли, просто благодарила судьбу, что та ей послала кого-то в помощь. Когда она разглядела гостью, то потеряла дар речи… - Вы кто? Что вы тут делаете? Вы можете мне помочь? Я рожаю. Боже, да кто вы? Почему вы так похожи на меня? - Алевтина? - Голос Нади дрожал. Она почти забыла это имя, память практически стерла все: воспоминания о матери, о сестре… - Нет, я – Нина… Алевтина – так меня звали мама и сестра… Аделаида… Аида? Боже! Это ты!!! Нет, вы погибли с мамой, я видела! Был взрыв, а потом я ничего не помню! - Нет, я жива. Меня спас отец – тот, что потом меня забрал к себе. А тебя не нашли. Ему сказали, что все погибли, включая нашу тетю. - Это была мама, разве ты не помнишь? Это была мама! Она погибла, и ее не нашли. Сказали, что из взрослых никто не выжил. Нину пронзила боль схватки. Боже, судьба послала сестру – именно сейчас, когда ей нужна была помощь! Это просто чудо! Они разговаривали между схватками. Надя все приготовила для появления ребенка. Она очень надеялась, что Николай с Матвеем поедут следом за ней. Они – врачи, а она ничего не понимала в медицине. Девочка появилась на свет совсем крошечной. Маленький розовый комочек! Надюша прижимала к себе свою племянницу, понимая, какое же это счастье – кричащий малыш в руках… - Я не могу родить… Нина, глянь, она просто чудо! Так чмокает. Ух, эту мамку! Как Дева Мария, решила в сарае рожать… - Забери ее. Нет, правда! Я не сошла с ума. Я ничего не смогу ей дать. А ты в Москве. Я ее только на картинках видела. Мне не дадут тут спокойно жить! Нина срывалась на крик, сквозь слезы пытаясь убедить сестру, что не сможет вырастить ребенка одна. - Тут никто не знает, что я была беременна. Кроме врача из воинской части. Матвей Степанович… Ты придешь к нему, и он запишет ребенка на тебя. Ада, послушай: лучшее, что я могу сделать для своей дочери, – это отдать ее тебе! Надя не знала, что ей делать… Счастье стать матерью для нее – нереальное – вот оно, сопит на ее руках. Но ведь это не ее дочь, а дочь ее сестры! Николай… Нет, он не будет против, ведь он столько раз предлагал ей взять малыша из дома малютки. А эта девочка – она же родная! Она ее крови!.. - Хорошо, я заберу ее. Но как я докажу, что это мой ребенок? - Дай мне сумку. Я выпишу тебе справку. Ты забыла, что я тут ответственная по новорожденным. Заверни послед во что-нибудь. Покажешь Матвею Степановичу, он даст справку для получения метрики. - Хорошо, но чем я буду ее кормить? - Ада, уходи! Забирай ребенка и уходи! Ты не понимаешь, как мне трудно? Уходи!!! Надя выбежала из сарая, прижимая к себе тот маленький комочек счастья, который по неведомым причинам оказался у нее вместе с воскрешением сестры. Она взобралась в повозку и направила лошадь в сторону части. По пути ей встретились Матвей с мужем. Николай, заподозрив неладное, бросился к жене… Та, приоткрыв полог плаща, показала ему новорожденную девочку. - Так, все потом, давай в часть, иначе дите заморозим. Матвей кинулся в сарай. Он пытался скрывать, но Нина стала ему не безразлична. Он ее просто полюбил. Такую, какая она есть. Полюбил тихо, без громких слов. Он безумно волновался за нее. - О, боже! - зайдя в сарай, он услышал крик Нины. - Нина, что такое? Что, где больно? - Их две, Матвей, слышите, их две! У меня двойня! Схватки снова накрыли Нину, и через полчаса у нее родилась вторая дочь. Волей судьбы и эти сестры были разъединены. *** - Как назовем барышню? - работница ЗАГСа пыталась добиться от невменяемой Нади имя для ребенка. - Мамочка, ау! Мне нужно имя! - Аля… Альбина. Уфимцева Альбина Николаевна. «Странные имена для детей. Вон, фельдшерица с дальнего аула и та учудила! Алина – что за имя для девочки?» - работнице ЗАГСа ближе были другие имена, имеющие под собой коммунистическую историю и основу. «Да бог с ними, им жить с такими именами» - подумала Октябрина Джафаровна. 1983 год Курманбек был зол на жену. Она испортила его сына! Вместо сильного и справедливого, как все мужчины в его семье, он превратился в избалованного маменькиного сыночка. Никакой воли, никаких целей! Все, что он мог, – это таскаться ночами напролет с друзьями, пьяный. Он столько раз вытаскивал его из милиции, что было просто совестно смотреть коллегам в глаза. Фируза была повернута на богатстве. Чапай-ака уговорил Курманбека пойти работать в милицию. Через шесть лет после свадьбы Курманбек окончил высшую школу милиции, а спустя двадцать лет стал полковником, без пяти минут генералом. Но сын… это была его боль. Жена развратила ребенка, потакая его капризам. Не было ничего, чего она не могла бы достать для своего сына – Талая. Хочешь модные джинсы – на тебе, хочешь машину – на тебе! А Курманбек был из рода хлопководов: он с малых лет был приучен к труду в любую погоду! Не было больше сил терпеть выходки сына, и он решил отправить его к деду, в деревню под Самаркандом. Там дядьки научат его ценить кусок хлеба. Он так решил! Слово отца – закон! *** Алина выросла прекраснейшей барышней. Красивая, стройная, с голосом, что ангельское пение. Она была веселой и всегда что-то пела и пританцовывала. Мать строго следила за ней. С тяжелым сердцем отпустила учиться в медицинское училище, а после окончания стала готовить себе замену в лице собственной дочери. Время прошло быстро, было много сложностей и трудностей. Но Нина все преодолела, ведь ей так хорошо помогал Матвей. Все эти годы он был рядом с ней. Если честно, то сначала Нина думала, что именно Курманбек подкладывал ей деньги в почтовый ящик. Однако, узнав, что он уже больше 20 лет не приезжал домой, поняла, что это делал Матвей. Нина прекрасно понимала, что он любит ее. Но как она могла позволить себе быть счастливой, если просто так смогла отдать свою дочь? Сестра молчала, она больше не появлялась в ее жизни. Все, что знала про нее Нина, это то, что она была женой дяди Матвея. Да и не спрашивала Нина ничего у него: ей было слишком больно от своего поступка. *** Талай сходил с ума в этой глухомани. Что тут делать? Молодежь вся повернута на планах пятилетки. Ни выпить, ни с девчонками загулять. А дядьки его? Идиоты, за стол не пускают. Видите ли, я работать должен со всеми! Бред! Как только найду деньги – уеду к матери! Выпив полбутылки водки, Талай заметил Алину: та шла домой с вызова, заболел месячный ребенок, что случается здесь очень часто в летнее время. Талай решил позабавиться с красавицей. Заведя недвусмысленный разговор, он попытался утянуть ее в заросли саксаула, что росли по берегам быстротока (скоростной канал для полива бахчи), однако получил должный отпор. В ярости он столкнул девушку в арык, и вода унесла ее со скоростью пули. Алину нашли в 30 километрах от деревни. Бурные потоки воды переломали ей ноги. Бахчевые с трудом вытащили девушку. Даже без осмотра врача было понятно, что она очень сильно пострадала и была в коме. То, что сделал Талай, не осталось незамеченным. Местные мальчишки бегали по степи, запуская воздушных змеев. Именно они и принесли печальную весть Нине. *** Курманбек получил телеграмму, что его сына снова арестовали. Тот пытался изнасиловать девушку, а когда она дала отпор, он попытался ее убить. Это было уже слишком! Девушка осталась жива, но находилась в тяжелом состоянии. Курманбек вылетел к отцу первым же рейсом самолета. Ему сказали адрес матери той девушки. Он почти забыл… Подойдя ближе, он понял, что мама девочки – Нина, его Нина, которую он так любил, от которой ему пришлось отказаться ради данного отцом слова. Нина встретила его потухшими глазами. Ей было все равно, кто он и что он. Она теряла свою дочь. Хотя… нужно быть честной… - Курманбек, Алина – это твоя дочь. Я ничего тебе не сказала, но сейчас, когда она может умереть, ты должен знать. Курманбек растерянно сел, горе его просто подкосило. Как он мог вырастить такого выродка? Он пытался изнасиловать свою сестру! О, Аллах, за что такая кара? - А ты зачем пришел? - спросила Нина. - Я же просила никогда не встречаться со мной? Ты узнал о моем горе? - Да, Нина, прости меня, если сможешь! Курманбек в очередной раз забрал сына из милиции. Его погоны могли творить чудеса. Но так больше продолжаться не могло. Назад из города они возвращались на машине брата Курманбека. Остановившись на дороге, он сказал сыну, что та девушка – его сестра. Но вместо слов раскаяния он услышал обвинения сына в том, что отец сам не святой, а его, несчастного, обрек на скуку в этой дыре. Курманбек принял решение. Он разогнал машину и… направил ее в сторону обрыва. Больше никто – ни он, ни его сын – не сделают больно той, что подобна Луне, подобна самому солнцу… *** Уфимцев был уже стар для таких переездов, но что не сделаешь ради любимой жены и дочери. Матвей позвонил сразу, как только с Алиной приключилось несчастье. Надя решила, что обязана быть рядом с сестрой. Но была еще и Альбина: дочка-хохотушка, которая готовилась выйти замуж. Но честность – участь великих людей, и им с Надей ничего не оставалось, кроме как рассказать ей всю правду. После разговора Альбина убежала к жениху. Ей было сложно понять, как она, такая похожая на свою маму, может быть не родной в этой семье. А к утру все поняла и простила ложь. Ведь у нее была сестра, а это куда важнее всех обид! *** Нина возвращалась из больницы от Алины. До нее дошел слух о смерти Курманбека и его сына. Нина не могла злиться на него: отец сам покарал его за гнусное дело. Главное, чтобы ее девочка поправилась. Но ей нужно в Москву! Там хорошие хирурги смогут собрать девочке ноги, иначе она останется калекой на всю жизнь. Но попасть к столичным профессорам – это почти фантастика! Ей никто не сможет помочь. Наверное, это расплата за то, что Нина смогла отдать одну из своих дочерей. Подойдя к дому, она увидела, что у нее гости. На крыльце сидели сестра, ее муж и… ее дочь. Сестра вышла навстречу, обняла Нину: «Она все знает, она простила нас и очень волнуется за сестру!» Уфимцев всегда был лаконичен при разговоре: «Нина, собирай вещи, утром забираем Алину и летим в Москву!» Ленинград-Москва Через восемь месяцев Алина ходила, опираясь на трость, которую ей смастерил дед Сергей. Ей сперва было не по себе от такого количества свалившихся на нее родственников. Но потом она поняла, как это классно! Дед Сергей, бабушка Олеся, дядя Коля и… ее сестра Альбина! Она всю жизнь мечтала о сестре или брате, но мама упорно игнорировала ухаживания дяди Матвея, обрекая дочь жить без родных братьев или сестер. А тут – такое счастье! - Поверь мне, деточка, твоя хромота – это чисто психологический фактор! Нет причины так волочить ноги! – Уфимцев точно знал, что девушка не будет хромать, а еще сможет дать всем фору на танцплощадке! - Дядя Коля, да и не болит-то, в принципе, они сами подкашиваются! - Ой ли, цыпонька! Тебя на балет нужно сводить, чтобы ты посмотрела и так же танцевать захотела! - А не съездить ли нам в Ленинград? - выдвинула предложение Надя. - Нин, давай попробуем найти наш дом. Ты что помнишь? - Я помню, что возле дома были бульвар и фонтан. - О, милые, знаете, сколько в Ленинграде фонтанов-то? - осадил их Уфимцев. - Вы и имена-то свои не помнили, а тут дом найти хотите! - Ну и что, Коль, покажем Алине этот город. Мы же родом оттуда, а девочка должна знать свои корни. *** Они исходили почти весь Ленинград. В памяти осталось мало информации, но Нина с Надей особо и не надеялись что-то вспомнить. Они были слишком малы, чтобы точно знать какие-то детали. Матвей купил эскимо всем: для Алины это было диковинное лакомство. Они присели на скамейку в сквере, наслаждаясь прохладой этой вкуснятины. Веселый разговор, радостные люди – они были счастливы, что нашли друг друга. Они были все вместе. Рядом на скамейку присела пожилая женщина. У нее была натянута шапка на лицо, но и это не скрывало уродливый шрам и отсутствие глаза. Надя отвела глаза от ее лица и опустила вниз. И тут ее как будто пронзило током! - Откуда у вас это кольцо?! Откуда? Отвечайте! На руке у женщины было обручальное колечко с гравировкой в виде королевской короны… с двумя красными камнями! Третий камень выпал еще давно, до войны, но она продолжала его носить всю жизнь в память о своем муже и дочерях. - Успокойтесь, женщина! - старушка напугалась выпада Нади. - Это мое кольцо, мое, мне его муж подарил, мое обручальное кольцо! Надя сползла на колени. Она цеплялась за руку сестры: «Нина… это… это мама, кольцо, смотри!» - Мама? Мама!!! Аделаида и Алевтина, мама – ЭТО МЫ!!! *** У нашей истории хороший конец. Но таких историй очень мало – на миллион погибших, может быть, одна. А может, и ни одной… Люди, которых разлучила война, нашли друг друга. Семья не стала меньше, а наоборот – больше. Сколько людей стали участниками этой истории? Много! И не все вернулись с той войны… Катя погибла, подорвавшись на мине вместе со своим Валетом в январе 44 года. Петруха попал в Освенцим и умер в газовой камере. Сандро сгорел заживо, когда фашисты разбомбили полевую санчасть. Соня лишилась обеих ног, вытаскивая раненых с поля боя. Баба Тома умерла от голода в блокаде, в 43-м… Молодой солдат, спасший Олю, дошел до Берлина, но был убит снайпером, когда пытался вытащить немецкую девочку из горящего дома. Неужели все было зря? Неужели мы можем все это забыть? Неужели фашизм может снова возродиться? Если да, то мы тогда не люди! Тогда мы не достойны памяти этих великих людей!..