Операция предстоит. Готовимся к операции.

[Любимая звёздочка 1 240]

Бред. Такие вещи требуют снимать перед операцией. потому что если возникнут проблемы, то она просто будет мешать. Да и рассматривать могли только то, насколько эта сережка может помешать полноценному дыханию.

Незнаю почему не заставили снять эту сережку, но всё же она осталась на ней. И смотрели точно не по работе. А сначала поспорили скопляются ли козявки на этой сережке, а потом и посмотрели. А потом долго ржали... Ну вот такие у нас врачи Может где то другие и не смеются над пациентами, а у нас такое происходит.

[Новая Алёнка 35 618]

У меня нормально все было. Не страшно. Не больно. Я уже писала, что обращались со мной, как с принцессой: мурлыкали, успокаивали, улыбались.

Больше всего меня беспокоило, чтобы не было больно. Но меня сразу заверили, что я ничего не почувствую, и я поверила. А раз поверила - то и не болело. Я вообще отношусь к тем людям, которых можно лечить словом. Я моим докторам сразу поверила.

А все эти глупости по поводу сережек в носу, голого тела и прочего - только глупости. Не заморачивайтесь на тему собственного вида. У нас одну ночь в палате лежала девушка, у которой в языке нагноился пирсинг (или как это называется?) Так мы всей палатой ее язык рассматривали и вместе с ней ржали. И она сама веселилась, когда язык врачу демонстрировала.

Учитывая, что я года четыре вяло дрейфовала между гинекологией и хирургией, то есть раздевалась ниже пояса во всех кабинетах, где желали меня осмотреть, я ни разу не почувствовала неловкости или стыда. Ни разу меня никто не обсудил, не потрогал, не посмеялся. Для всех медиков, которые попались мне, я с моей болячкой была лишь полем их деятельности.

____________________________

Накануне перед операцией я поинтересовалась, когда будут резать? С утра? Нет, позже. Не с утра, это точно. Поэтому после завтрака и обхода я со спокойной совестью завалилась на кровать читать модный журнал. Не дали! Прибежала медсестра, сделала укол и убежала. Я удивилась, но листаю журнал дальше. Через минуту та же медсестра приносит мне на подпись какую-то бумагу. Я по скверной многолетней привычке читать документы, прежде, чем их подписывать, начинаю разбирать нудный медицинский текст. Через два предложения понимаю, что ни фига не понимаю. То ли тупая, то ли волнуюсь. Поднимаю глаза на медсестру. Она говорит, что это согласие на операцию, на вмешательство... и что-то такое еще. Я понимаю, что я опять нечего не понимаю. Тогда я просто подписываю бумагу, надеясь, что это не дарственная на мою хату (шутка).

Медсестра хватает бумагу с моим автографом и убегает во второй раз. Я по-прежнему не совсем адекватно воспринимаю происходящее. Начинает слегка потряхивать от волнения. Народ в палате тем временем оживился, начались успокоения и пожелания.

Ввозят каталку и велят мне на нее ложиться. Только тут я начинаю понимать, что сейчас будет операция. Как же так? Мне обещали, что не с утра. Но вякать по этому поводу я не решилась. Легла на каталку. Одетая. Только туфли остались в палате. Меня накрыли одеялом, вручили коробку с мазью левомеколь и важно велели ее беречь.

Завезли в лифт, спустили этажом ниже, провезли по длинному коридору (я считала лампы на потолке, но не успевала, потому что быстро везли) и завезли в какую-то комнату, которую я идентифицировала как предбанник операционной.

Всё. Меня сгрузили с каталки и оставили в одиночестве. Ненадолго. Через минуту пришла медсестра с простыней и велела раздеваться. Я уточнила - совсем? Совсем-совсем, кивнула она мне. Пока я раздевалась, она меня загораживала простыней, как на пляже, хотя вокруг не было ни души.

Завернулась я в простынку, надела бахилы и шапочку. От волнения долго ее поправляла, зачем-то стараясь, чтобы было покрасивее. Меня не торопили. Потом медсестра провела меня в операционную и велела ложиться на стол.

Я залезла, легла, завернутая в простыню. Полежала минут пять. Пришли двое - анестезиолог и медсестра. Поздоровались, поулыбались, заверили, что они все время будут рядом, чтобы я ничего не боялась. Я от волнения (не от страха) только кивала, со всем соглашаясь.

Тут я хочу сделать лирическое отступление. Много раз читала, как бывшие пациенты, рассказывая о прошедших операциях, писали, как они следили за тем, что делают доктора, чем-то возмущались, чего-то указывали этим докторам. Словом, как-то разбирались в происходящем и пытались контролировать процесс.

Я в силу неопытности, волнения и крайней дремучести во всех медицинских вопросах ничего такого делать не могла. Мне такое даже в голову в тот момент не пришло. Я старалась очень точно выполнять все указания анестезиолога и медсестры. Даже если бы они сказали, чтобы я лежала на столе, свесившись вниз головой как летучая мышь или попрыгала на одной ножке по операционной, я бы это сделала не задумываясь. Я была очень послушная. И очень им доверяла.

Наконец, они закончили свои манипуляции на столе за моей головой. Мне велели сесть. Я села. Мне велели свесить ноги со стола. Я свесила ноги. Мне велели прогнуть спинку как кошечка. Я честно прогнулась. Меня поправили. Подкорректировали мою позу. Невероятно ласковым, почти извиняющимся голосом анестезиолог сказал, что сейчас будет давить мне на спину. Ему нужно найти некую точку. А мне придется потерпеть, пока он ее найдет. Я покивала - хорошо. Ласковый дядька один раз вдавил палец мне в спину возле позвоночника. Было не больно. Я стала ждать следующего тычка. Но он больше давить не стал. Видимо, данная первая точка ему понравилась. Он даже палец не стал убирать. Так, нажимая на важную точку, велел медсестре дать ему что-то. Мне так же ласково сказал, что не будет делать мне предварительный укол, потому что там толстая игла. Он сразу введет мне лекарство, это будет быстро, надо будет чуть-чуть потерпеть.

Что надо было терпеть, я не поняла. Я почувствовала слабенький укол уже внутри тела, а потом все кончилось. Жесткий палец убрался с моей спины, за которой чем-то позвякивали. Я сидела, "прогнувшись как кошечка". Анестезиолог спросил, чувствую ли я, как вниз пошло тепло. И тут же тепло пошло в пятую точку, в ноги. Я опять покивала, чувствую, мол. Говорить от волнения было трудно.

Мне велели лечь, уже как нужно для операции. Размотали с меня простыню. Накрыли сверху. Начали привязывать ноги и левую руку. Установили капельницу. Появились еще двое медиков. Шуршали и звякали у меня в ногах. Развесили мою простыню так, что я перестала их видеть. Еще через десять минут пришел мой доктор и началось.

Что началось, я не знаю. Не интересовалась деталями. Не прислушивалась к их разговорам. В лампах над столом никаких отражений не видела. Меня развлекала медсестра Вика, все время говорящая со мной, постоянно меряющая мне давление, и анестезиолог, то наматывающий круги вокруг стола, то стоящий возле меня и подробно расспрашивающий о моем самочувствии.

Я лежала, смотрела в потолок, думала о каких-то пустяках, разговаривала с медиками, молчала, сильно замерзла, пыталась спать, но не хотелось, заскучала.

Наконец, все кончилось. Мой доктор так и сказал: "Ну всё!" И вышел из операционной. Его коллега заканчивала всю эту канитель. С меня стащили простыню. Начали бинтовать. Отвязали. Вручили капельницу. Пришли две медсестры из моего отделения. Переложили меня на каталку (с моей весьма скромной помощью одной рукой). Отвезли назад в палату. Переложили на кровать. Установили капельницу. Принесли второе одеяло. Поулыбались, погладили по голове и ушли. Я почти сразу уснула.

Так что никаких ужасов и стрессов у меня не было. А о том, что я голая, я даже не вспоминала. Меня больше волновало, когда же пройдет анестезия, и начнется боль. Слава богу, она началась дня через три, когда я встала.

Я основательно походила по этажам, попрыгала от радости при виде моих посетителей, захотела сбежать домой, раз ничего не болит, передумала до утра, проспала одну ночь без подушки (зачем-то ее подложила под ноги), вымыла утром волосы, попрыгала по палате до завтрака, всеми этими физическими упражнениями разбередила рану, разбудила боль, нажаловалась доктору на боль, меня отправили в перевязочную и начали экзекуцию под кодовым названием "Так вам и надо!"

Текло и по мне, и по столу, и на пол. Доктор меня пытал, одна медсестра ему ассистировала, а вторая держала меня за ногу, при этом улыбалась и спрашивала первых двух: "Она там у вас не помрет? А то она уже пошла красными пятнами". Я плакала (и при этом мне было смешно). Меня жалели. Мне объясняли, зачем они это делают. Из перевязочной я вышла зареванная и с кровавым пятном на пузе. Меня в напряженном молчании рассматривал дневной стационар. Пришла в палату. Порыдала пять минут. Успокоилась. Жизнь пошла дальше.

_______________________

Ложась в больницу, я думала, что меня разрежут, чего надо вырежут, зашьют и отправят домой. Дней через десять я выйду на работу.

Если бы я знала заранее, что будет долго, нудно и "все зависит от вашего организма", я бы не решилась на подобную авантюру.

[Новая Белка 1 268]

Мне трижды делали под нарокозом опреацию по удалению полипов.

Очень хорошо запомнился самый первый раз. Мне велели в 9 утра приехать в больницу и не пить -не есть.

Была осень. Я встала в 6 тра - далеко ехать надо через пол-Москвы.

Появилась там к 9-ти как было и велено.

Села на кровать в палате, так и сидела до часу дня. Помню, что умирала от жажды и тряслась от страха. Есть не хотелось.

Но и нельзя было. И вот во втором часу дня только меня повезли в операционную.

А накануне я готовилась ...Купила себе дорогущую сорочку (не знаю зачем - но чтоб красиво лежать на операционном столе наверно...), куржевные носочки...

Конечно поза в которой там лежишь к красоте не располагает.

Холодно, металлические инструменты зловеще блестят. Удивительно добрый анестезиолог, без конца шутил. Он один мужчина, остальные женщины, молчаливые, сосредоточенные, в масках.

Ну а дальше наркоз, внутривенный. Помню удивительные приятные ощущения тут уже кто-то написал, что было невероятно приятно. Мне тоже. Я летала, парила.

Испытала такой кайф...

И второй раз шла на операцию уже просто в ожидании тех приятных чувств и просто чувства счастья которое я испытала при первом наркозе.

Но...Второй раз была просто темнота.

В третий раз почему -то ко мне пришли герои Дома-2(надо завязывать).

Уже не было ни парения, ни полета, может наркоз другой дали.

Более того после третьего раза у меня был такой тяжелый отходняк, с дикой тошнотой и головокружениями....

[Речная 30 605]

Любимая звёздочка

Ещё как разглядывают и обсуждают. Могут и потрогать даже.

Это моветон. Может это и происходило где-то когда-то, но это противоречит врачебной этике. Уважающий себя хирург или анестезиолог не будут этим заниматься. В первую очередь его перестанут уважать коллеги, а для врачей очень важно иметь авторитет и уважение у коллег.

Не исключаю, что есть отдельные быдловатые индивидумы, которые этим занимаются, но это не повсместно и скорее из области медицинских баек.

Я работала операционной медсестрой. Помню, лишь однажды молодой анестезилог заинтересовался интересной татуировкой на плече у оперируемой девушки. Свою заинтересованность он высказал вскользь и как-бы между прочим. Абослютно по-доброму, даже с некоторым восхищением.

А, ещё однажды, тот же анестезилог, только-только "усыпивший" девушку по имени Мария изрек: "Эх, хороша Маша, да не наша". Девушка была просто необыкновенно красивая, с прекрасной фигурой, длинными пшеничными волосами. Как-будто сошла с полотна художника. Это была лишь фраза, брошенная в никуда. Никакого обсуждения быть не могло.

Поверьте, нормальный, уважающий себя врач не будет на операционном столе трогать вас там, где не это не нужно, рассматривать и обсуждать вашу фигуру или бормотание под наркозом.

[Читатель «Моей Семьи» 0]

Меня оперировали один раз- аппендицит в 20 лет вырезали. Всё было нормально- и наркоз, и врачи, и переброс на кровать. Запомнилось другое. Когда заболел живот, вызвала врача, меня забрали. В приёмном покое сказали подождать. Сижу, смотрю- каталка, на ней синий дед. Я собралась и ушла домой. Решила, что тоже так закончу свой жизненный путь. Правда, через час опять пришлось вызывать скорую, теперь они меня не оставляли без присмотра, а предложили самой разместиться на каталке.

[Новая Белка 1 268]

Речная нимфа

Я работала операционной медсестрой.

Я вообще за свои операции испытывала искреннее уважение и восхищение и врачами и медицинскими сестрами. Они такие сосредоточенные, негромко переговариваются короткими фразами.

Настоящие профи. Тихо, спокойно, без суеты, спешки. И со мной разговаривали тихими спокойными голосами. Хотя меня так трясло - что я никак не могла влезть на стол, потом не понимала как там ноги пристроить - там что-то типа гинекологического кресла, но немного по-другому устроено, но сразу не сообразишь как пристроиться.

Ни разу никто не рыкнул, не тявкнул. Помогали, поддерживали, поглаживали. Очень положительные воспоминания. Хотя всё бесплатно было.

[Восточная девушка 202]

Завтра будет ровно год, как мне сделали мою первую ,и очень сильно надеюсь, последнюю операцию.

В операционную я тоже пошла пешком. Шла, как робот, абсолютно не было никаких мыслей. Четко выполняла все команды, которые мне говорила медсестра. В предбаннике, мне сказали раздеться, я молча и спокойно разделась догола, абсолютно не испытывая не стеснения , не смущения.

Потом меня положили на каталку и отвезли в операционную. Из всех чувств я запомнила, только холод. Потому что больше я ничего не помню. Я свои чувства отключила задолго до введения наркоза...

...Я летела по американским горкам, быстро-быстро...но что-то мне мешало. И чем чаще я концентрировала на том, что мне что-то мешает, тем быстрее я приходила в себя. А потом я поняла, что мне мешает. Мешала трубка во рту и...слюни мои....много-много. Я практически от них задыхалась. А потом мне вытащили эту трубку и вытерели салфеткой все слюни и я открыла глаза...

Я практически сама перелезла со стола на каталку, по крайней мере, я так сейчас думаю. Потом перед глазами поплыл потолок...много потолка...потом был лифт...а потом сразу появились лица: встревоженные, родные: мужа, золовки, мужа золовки, свекрови, старшего деверя, сношенницы...

Когда завезли меня в палату, я сразу начала переживать, что я голая, а там, в коридоре мужчины, поэтому - это я точно помню - я сама одела трусики и халат и даже помню, как застегивала этот халат, а потом опять все куда-то исчезло...

Очнулась я окончательно от запах духов и от обладенной холодной капли апельсинового сока, который мне выжала в рот золовка . Навсегда запомню эту каплю. Ничего вкуснее я не пробывала...

[Гость чертик в юбке]

Мне делали операцию на нос под местным наркозом (что-то там с перегородкой). Когда начали вводить наркоз, видать сделали что-то не так и он весь ушел в горло. В итоге заморозилось горло, попробовали ткнуть нос, но я все чувствовала.

Затем у меня начался приступ кашля, а так как горло заморожено я не могу выдохнуть, только воздух глотала и пыталась откашляться. Тут медсестры схватили меня и прижали к операционному столу, (а кашлять лежа на спине не получается), я их попыталась оттолкнуть и свесившись со стола наконец-то смогла дышать, хотя и с трудом.

Так как наркоз не подействовал, то врач ввел мне его еще раз. Получилась точно такая же ситуация, что и в первый раз. Самое интересное, что пока я задыхалась, врач не пытался ничего предпринять, а только бегал вокруг стола и размахивал руками.. У меня так вся жизнь перед глазами пробежала, я думала, что задохнусь тогда, так как от нехватки воздуха начало уже темнеть в глазах.

Потом наркоз немножко начал действовать и мне начали операцию. Хотя под конец я уже начала все чувствовать, но сказать ничего не могу, только издавала какие-то звуки. Врач потом уже понял, что наркоз прошел (по ручейкам слез из глаз наверно ) и предложил вколоть еще, но я, конечно же, отказалась, думала, что в 3-й раз уже не вытерплю. От всего этого врач, похоже, растерялся (хотя не молодой был) и полоснул мне скальпелем по кончику носа, пришлось еще и снаружи швы накладывать (это уже делалось на живую).

Кончилось это все тем, что врач не отходил от моей палаты до самой выписки. Ну а напоследок он снял швы раньше времени и пришлось их накладывать заново (опять-таки без наркоза). Вот такой вот у меня опыт.. Надеюсь, что больше никогда не окажусь на операционном столе.

[Белочкина 1]

Впервые я «по-серьезному попала» во время родов – это ужас, конечно, но об этом - в дугой ветке (еще не созрела).

Второй раз я попала в больницу в 1993 году с маститом, который я долго лечила, расцеживала, ходила на процедуры, потом уколы, капельницы, при этом я жила в чужом городе у подруги с шестимесячным ребенком, потому что в моем городе во всех больницах разводили руками и говорили: «Вот когда у вас абсцесс начнется тогда и будем что-то делать», поэтому операция была как избавление.

Сама операция прошла быстро и без приключений, сказали считать до 100, и я отключилась, впечатление было, будто я стою на подножке движущегося поезда и пытаюсь спрыгнуть на платформу, когда я, наконец, надумала «прыгать», меня начали звать и спрашивать, как меня зовут.

Окончательно я пришла в себя уже в палате (поезд продолжал двигаться, но скорость была гораздо меньше). Нужно сказать, что больница была не из лучших, в палате, кроме меня, было человек 15 бабулек или приходящих (на процедуры) женщин, но в тот момент в палате лежала одна единственная бабулечка, после операции ходить ей было нельзя, это и спасло мне жизнь.

Как только я очнулась, начала бороться со сном, была уверена, что спать нельзя не в коем случае, иначе высплюсь, а впереди длинная, бессонная ночь. Спать хотелось очень сильно, лёжа глаза закрывались сами собой, и я решила встать. Поднялась с постели (поезд ехал медленнее, но все еще ехал). Меня всю трясло, тошнило, все болело, спать хотелось неимоверно, но я стойко стояла, держась за быльцу кровати (пыталась спрыгнуть на платформу, но поезд все еще двигался).

Когда мои силы окончательно меня покинули, я подумала: «Где еще та ночь? Ну, ее… СПАТЬ!!!» Увалилась на кровать, и так мне стало хорошо, легко, светло, ничего не болит.

И тут мою идиллию прервал истошный крик: «АААААА!!! ПОМОГИТЕ!!!» Я приоткрыла глаза и увидела бешенные глаза бабули. Как же я ее в тот момент ненавидела: «Зачем так орать? Так хорошо было!».

На ее крик сбежались люди, меня начали поднимать, перекладывать на каталку, мне вдруг стало мокро и холодно, я отчаянно отбивалась, говорила, что сама встану, не надо меня на каталку, потом на всем ходу прямо в коридоре мне стали делать укол в плечо, возмущениям моим не было предела.

Кода меня завезли в манипуляционную, я вдруг как протрезвела, поняла, что что-то случилось, вокруг меня суетились молодые парни, лихорадочно мыли руки, я увидела огромную иголку с длинной белой ниткой и начала скулить: «Не надо меня ши-и-ить, лучше добейте!!!» (после родов меня шили больше часа без анестезии, воспоминания были еще живы).

Все дружно начали хохотать, престали суетиться, йодом не разве что лицо не намазали. Дальше ничего не помню, хоть была в сознании. Когда меня привезли в палату, на мне была больничная рубашка, постель чистая, прибежал перепуганный врач, долго со мной сидел, что-то рассказывал, шутил, отпаивал меня кофе.

Мне дали пакет, сказали, что это мои вещи. После ухода врача, по-очереди, приходили мои спасители - парни практиканты. Рассказ о том, как я чудила в манипуляционной, я и мои бабульки прослушали раз 5 в различной интерпретации.

Оказалось, что у меня открылось кровотечение, дежурный врач где-то отсутствовал, меня спасали проходившие практику ребята.

Пакет с вещами я отдала подруге, когда она дома его раскрыла, потеряла сознание, сказала, что столько крови она еще не видела.

Еще одна пикантная подробность: когда я оклемалась, обнаружила пропажу … сорри… бюстгальтера. Он был единственный, приемлемый после операции и я, собрав свой стыд в кулак, пошла на его поиски. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила «пропажу» совершенно чистым на вешалке в «манипуляционной». Мало того, что эти парни мне жизнь спасли, они еще и бюстгальтер мой постирали.

У этой истории есть печальное продолжение. Через несколько лет я встретила одного из своих спасителей в своем городе, он работал хирургом в стоматологии, а еще через время по всему городу гремела история о том, что семья отравилась грибами мать и дети выжили, а отец – нет. Он умер совсем молодым. Светлая память.

[Богдана 1]

А я на операцию попала в прошлом году на пятом месяце беременности. Операция была плановая (удаляли кисту с яичника), так что легла я в больницу на три дня до нее, накануне на ночь нам (на следующий день еще двоих из моей палаты оперировали, меня первую) давали какое-то успокойтельное или снотворное, утром еще одну таблетку, затем возле операционной переодели в казенную сорочку и проводили к операционному столу.

Помню что перед "отключкой" на часах в операционной было 9 утра, а когда очнулась уже без четверти 10. На мой вопрос:"Как, уже все?!", довольная медсестра сказала что мы вообще за полчаса справились. Врача уже не было в палате. Вообще операция у меня хорошо прошла, слава Богу, дышала сама, от наркоза отошла без проблем, через сутки уже из реанимации перевели. И болей каких-то особых не было когда через пару дней прекратили обезбаливающее колоть.

Так что всем готовящимся к операции желаю так же хорошо ее перенести как я.

Хотя накануне страха было - полные штаны, больше за ребенка чем за себя.

Изменено 9 Апреля 2010 пользователем Богдана

[Ангелина Вовк 118]

Я оперировалась впервые прошлым летом, не могла решиться несколько лет, все придумывала причины и откладывала, откладывала...

Наконец сдалась врачам. Очень быстро прошла анализы, даже никуда специально ехать не пришлось, все сделали в стационаре, быстро, доброжелательно, заплатила только за один, и то по собственной инициативе.

В день операции конечно нервничала, до последней минуты разговаривала с сестрой по телефону. Позвали в операционную, разделась догола и вот тут на меня накатил такой ужас, мозг просто отключился, шла как зомби. Залезла на операционый стол, форма у него крестообразная, лежишь, как на распятье...

Руки стали привязывать к столу, в последний момент вырвала правую руку и перекрестилась, стало спокойней. В вену поставили катетер, стали вводить лекарство, моментально закружилась голова, с усилием удерживала глаза открытыми, чтобы не подумали раньше времени, что я уснула и не начали резать

Никаких видений, снов, ничего не было, буквально сразу же почувствовала, как меня за углы простыни перекладывают на каталку и начинают кричать: Не спи, не спи, открывай глаза!

В послеоперационной палате за мной ухаживали как за родным человеком, ну ни одного неприятного воспоминания! Спасибо большое и врачам, и медсестрам и санитаркам. За операцию не платила, никто даже не намекал на это. Отблагодарила в день выписки операционную сестру и санитарку, они еще смущались, не брали. Просто замечательные люди!

У меня даже самооценка повысилась, по возвращении домой сказала всем, что буду лежать, отдыхать, а вы сами, сами... Настало и ваше время поухаживать за мной.

[Каста Дива 107 354]

У меня с 13 лет варикоз на левой ноге. очень ужасно, стеснялась, короткие юбки не носила. А тут как-то решила кардинально изменить свою жизнь и согласилась на операцию - честно говоря, чем я буду старше, тем более хуже будет.

В понедельник меня приняли, вечером анестезиолог дал таблетки, чтоб я поспала. Ничего я не спала, волновалась очень - первая серьезная операция в моей жизни.

Утром сказали готовиться. А меня так все эти моменты смущают - при сопалатницах раздеваться надо и все такое. Положили на каталку, привезли в операционную. На одну руку надели манжет от тонометра, на другой - катетер для вливания лекарств. Потом заставили изогнуться лежа. Как кошечка, говорят. Какая на фиг кошка -во мне 85 кг. Самое больное было из операции - укол в спину, между позвонками. Я до сих пор помню это ощущение. Стала отъезжать.

Отъехать то отъехала, а слышать то я все слышу. Это тоже жутко - подай эти щипчики, а вон как венка пробежала.. Брр...

Закрыла глаза - хоть не смотреть и тут меня стал бить колотун. такая дрожь началась во всем теле, такой озноб. Но ребята молодцы - подставили тэн рядом со мной, потом накрыли шерстяным одеялом.

Когда конкретно вены вырезали - было ощущение, когда ногу отсидишь - т.е. чувствительность все равно была. А сверху как-будто клубок с нитками лежит, и вот они эти нитки тянут, тянут... Под самый конец я уснула.

Очнулась я уже в палате, кое-как меня перекинули в кровать. А назавтра я посмотрела на свою ногу - мама дорогая, начиная от паха до пальцев - сплошная черная гематома вперемежку с кровью.

Ну сейча все нормально. Как говорил мой врач: Мы из тебя такую красотку сделаем -на подиум пойдешь!!!

[Звезда по имени Солнце 2 425]

Я когда первый раз попала на операционный стол и мне уже укололи вену и вводили наркоз, я засыпая пожелала: "Я пока не усну, меня не режьте!" На что врач мне возмущённо заметила: "Мы не режем, мы оперируем!"

Это была первая операция мне было 20 лет и я была в ужасе. Кто бы мне тогда сказал, что их будет ещё... ну в общем не одна ещё. И каждый раз под наркозом я скандалила. Вот в прошлом году орала что у меня в ногах сидят инопланетяне и просила их согнать.

[Сонная Тетеря 20]

А я первую, и надеюсь, единственную операцию перенесла в 6 лет, мне убирали воспалившийся лимфоузел под левой подмышкой. Я, хоть и маленькая была, но девчушка боевая. Сразу спросила у доктора, даст ли он мне дышать ту суперскую маску, которую я в кино один раз видела?

Ага, щас прям! Никакой маски мне не дали, ставили укол. Никогда не забуду, как анестезиолог все подготавливает для моего "усыпления", а я доктору стихи читаю, Агнию Барто и Самуила Яковлевича Маршака, наизусть, да с таким выражением!!! Он вообще прибалдел малость, думал, я орать буду, плакать, маленькая ведь и без мамы лежала.

От наркоза отходила долго, помню, было очень холодно и снились какие-то яркие картинки, абстрактное все, непонятное...

[IRSEN 73 872]

Я в прошлом году делала свою первую операцию.

Привезли по скорой и срочно в операционную. Срочно - это через 4 часа. Ну не буду рассказывать как я за эти четыре часа собиралась домой.

В общем наконец-то пришли за мной. Раздеваться до гола в больничном коридоре я отказалась наотрез. Проводили меня в палату. Там я завернулась в простыню и мы поехали. Помахала я мужу ручкой и стала морально настраиваться. И тут медсестра мне говорит, :

- Это хто? Сын что ли?

Я ей говорю:

- Совсем ты тетка офигела уже. Это мой муж на четыре года меня старше!

А ещё чего-нибудь ляпнешь, я тебя буду материть под наркозом.

Приехали в операционную. Поворачиваю я голову, а там мужик мертвый на каталке лежит! Я как подпрыгнула на своей каталке, и как заору:

- Всё, всем спасибо, я домой!

Хирург чуть в обморок не грохнулся.

- Куда, домой?

- Босиком пойду, в простыне!

- У нас из операционной не уходят!

- Это я и сама уже вижу!

Оказалось дядька просто под наркозом спал.

Хирург уже опасливо на меня поглядывая стал рассказывать, что я проснусь и в горле у меня будет трубка. Не дергаться, он её сразу вытащит.

И пока я опять чего-нибудь не отмочила меня быстренько усыпили.

Но видимо в мозгу остается только последняя самая ужасная мысль.

Потому что когда я проснулась на столе, первое что мне шарахнуло в голову - "Домой"!

И я ничего умнее не придумала, как вскочить на операционном столе.

Хирург еле успел подпрыгнуть чтоб трубку выдернуть. Ну понятное дело выдернул так, что всю гортань ободрал.

Шов потом разошелся....Потому как только зашили, а тут сумасшедшая пациентка скачет. Знали бы, что я сумасшедшая, проволокой бы зашили, да скотчем заклеили.

Вот такой он был - первый раз.

[Маркиза Карабас 83 368]

IRSEN

Потому что когда я проснулась на столе, первое что мне шарахнуло в голову - "Домой"!

И я ничего умнее не придумала, как вскочить на операционном столе.

Хирург еле успел подпрыгнуть чтоб трубку выдернуть.

Ничего себе. Я, когда проснулась с трубкой, пошевелиться не могла. И никаких мыслей, кроме как "отстаньте от меня, я хочу спать" больше в голове у меня не было.

[IRSEN 73 872]

Мимоза

Меня вообще уложить очень трудно. Практически невозможно. Шило в одном месте. И самое интересное, чем мне хуже, тем активнее я становлюсь.

Так что нам, русским женщинам, ни какой наркоз не страшен!

[Funny Каплан 0]

Моя первая операция (впрочем, как и последующие две), к счастью, была плановой, а не экстренной. Но сама необходимость её повергла меня в шок. Долго беспокоили боли в пояснице. Пошла на УЗИ. Итог: двустороннее воспаление почек и большая киста на левом яичнике, не поддающаяся лечению. Через знакомых нашли хорошего и известного в нашем городе хирурга. Но ждать пришлось 3 месяца. Всё это время я молилась, чтобы киста не лопнула (как это было с моей мамой). Положили в больницу меня 14 февраля. Это мне оптимизма не прибавило. Скорее, наоборот - у всех праздник, а я на больничной койке в холодном поту ожидания. В больнице я уже молилась о том, чтобы меня первую на операцию забрали. Мои молитвы были услышаны, и часов в 10 утра я уже тряслась на операционном столе. Страшно, конечно, было. Домой хотелось безумно. Зато там я нашла хорошую подругу, с которой дружу уже 2,5 года.

[Селедка 0]

Меня в 12 лет увезли днем на скорой с болью в животе. Пока то да се, боль прошла, решили меня на ночь в больнице оставить, а мать отправили обратно.

Среди ночи пришла медсестра, разбудила меня, в туалет сводила и говорит: "Залезай на каталку". Отвезли в операционную и аппендицит вырезали. Так и не поняла, зачем, ничего не болело

До сих пор помню как меня везли на каталке и я потолок рассматривала.

[Частица Вселенной 0]

4 года назад мне делали второе кесарево под общим наркозом. На эпидуралку я бы никогда не согласилась, не могу представить, что при полном сознании мне из разрезаной пузяки будут ребенка доставать. Вообще ужасно боюсь вида крови.

Так во время операции я проснулась внутри своего тела, видимо наркоз слабоват был . Проснулась я значит, чувствую внизу живота тяянут-тянут, зашивали уже наверно. Думаю, надо сказать, чтоб наркозику поддали, хочу открыть рот, а не получается, глаза тоже не открываются, рукой пошевелить не могу! Началась легкая паника , но я собралась ,сказала себе "Сейчас тебе надо заснуть!" и заснула.

Проснулась когда меня будили с тем, чтоб сообщить, что дочка родилась. Когда дома рассказала об это мужу-хирургу, он долго молчал, смотрел на меня, потом выдал, что больше детей рожать не будем .Пожалел, наверно.

[Элара 1 746]

Я вот на днях впервые на операционном столе оказалась. Пришла к хирургу на коррекцию ногтя и совсем не думала, что это действие называется громким словом: "операция".

Правда, делают эту операцию прямо в поликлинике, и после операции я сразу отправилась домой. Теперь на перевязки хожу.

Меня тоже не миновала сильная боль. Когда закончилось действие местного наркоза.

[Королева Лапландии 8 753]

Две операции под общим наркозом. Первая по поводу поликистоза яичников, делали проколами (лапароскопия), наркоз перенесла нормально, только после тошнило, а потом есть не давали (перед операцией не ела с 8 до 17, наутро дали кефир, к обеду взмолилась, что есть хочу, дали супа). Операция платная была, относились соответствующе. Вторая операция экстренная (через год), разрыв кисты правого яичника, тут уж я оторвалась по полной! После наркоза (общего) отходила так: в реанимации руки привязывают, мне не понравилось, стучала руками, чтоб отвязали, т.к. сказать ничего не могла, меня отвязали, а как в себя пришла, слезами обливалась, т. к. один яичник удалили вместе с кистой, потом, конечно, успокоили, сказали, что родить смогу. А вообще, насмотрелась, как от наркоза отходят, в основном матерятся по сташному очень даже на вид приличные женщины, и ничего об этом не помнят!!!

[Чайка Белая 0]

За свою жизнь операций я перенесла немало, но одна запомнилась мне больше всего тем, что делали ее при эпидуральной анестезии.

Сразу скажу, что я сама допустила большую ошибку - не сходила на консультацию в другие больницы, к другим врачам. Направили меня в отделение где оперирующие врачи сторонники только полостной операции (удаление матки-миома).

Одна врач предпенсионного возраста, а другая на пенсии, но еще работает- она сама так же прооперирована много лет назад (всем ставит себя в пример).

И вот во время операции слышу такой диалог: " Ну что, убирать будем ? (это насчет яичников)"- "Ну да, она же старая"- "Какая она старая, ты на ее лицо посмотри, сколько ей лет ?"

Я отвечаю:" 42". Понимая, что я все слышу - замолкают.

Итог- удалили матку и яичники. Эти старые грымзы решили, что в 42 года яичники уже не нужны

Понимаю, что я сама виновата. Нужно было выслушать ни одного врача (ведь операция была не экстренная). Возможно при лапароскопии могли бы оставить фрагменты яичников (небыло бы сейчас моих мучений).

От наркоза отошла быстро, только почему то долго ныли ноги.

Всем желаю здоровья !

[Драга 50 361]

Мне предстояла операция и я очень, ну просто до жути, боялась общего наркоза. Как раз перед тем, как лечь в больницу, прочитала статью, что некоторые люди не полностью выходят из наркоза и остаются на всю жизнь "овощем".

Я, вообще, по натуре не истеричка, а тут не знаю, что со мной случилось, что перемкнуло, я с рыданиями хватала врача за руки и умоляла: "Ну давайте под местным наркозом!" До сих пор стыдно, как вспомню.

И вот тут он гаркнул на меня: "Прекрати истерику! Я тебе слово даю, что все будет нормально, проснешься и ни одной формулы не забудешь!" и он кивнул на мою тумбочку. А там лежали листы с курсовой по сопромату, которую я помогала рассчитывать мужу, он у меня тогда на заочном учился. И я как-то сразу от этих слов успокоилась. Ну уж, если даже формулы не забуду, что бояться-то.

Когда мне давали внутривенный наркоз, хирург смотрел мне в глаза, а я не отрываясь смотрела в его, зеленые в золотистую крапинку, и когда я уснула эти глаза так и остались перед моим мысленным взором. Мне чудилось, что я в темном лабиринте, мне надо выйти из него, зеленые глаза, поблескивая золотистым, показывали мне дорогу и я торопясь, боясь упустить их из виду, бежала, спотыкалась, задыхалась, но бежала за ними.

И вот выход, свет! Я открыла глаза, а я уже в палате, в окно бьет солнечный свет.

Прошло 20 лет, я не помню имени этого хирурга, но вот глаза его помню до сих пор - зеленые в золотистую крапинку.

[Дина Симпсон 3 833]

Моя первая операция была уже после родов, но при родах мне оба раза удаляли приросшую плаценту под наркозом, это было что-то! То ли я так калипсол плохо переношу, то ли с дозировкой не угадали, но я ЭТО вспоминать без содрогания не могу.

У меня было какое-то искаженное видение мира, мне казалось, что у меня руки вырастают и достают до окон операционной, язык вываливается и все время увеличивается, я пытаюсь все время что-то мычать, а язык все растет и растет, какой-то частью сознания я боюсь, что никогда не смогу говорить с таким языком, вокруг меня ходят какие-то люди, которые тоже вытягиваются и вытягиваются, постоянно обезображиваясь, в голове нарастает гул, переходящий в грохот...

Сказать, что это был кошмар, это ничего не сказать. Я очень долго отходила от наркоза, а потом еще три дня меня жутко тошнило, я практически не спала, меня постоянно била дрожь, лежала на кровати и все время тряслась, как ненормальная. Потом еще несколько месяцев у меня была жуткая бессонница, я просто падала с ног от невозможности заснуть, а если и засыпала, то ненадолго и с кошмарными сновидениями.

Вобщем, когда я попала уже на операцию, то взмолила анестезиолога подобрать мне что-то другое, только не калипсол, потому что третий раз его переносить я просто не в силах. Врач подобрал какой-то суперлегкий наркоз - вроде профопол, точно не помню, от него быстро отходят и почти без последствий.

Самой операции я так боялась, что почти все время под наркозом проревела и очнулась в операционной от своего рева. Операция была несложной, длилась час и минут через сорок я начала понемногу отходить от наркоза прямо на столе, и тогда же начала взахлеб плакать. Так меня ревущую и вывезли на каталке сразу в палату, мимо реанимации, так как я уже очнулась и все прошло нормально.

Но я по инерции еще честно отревела целый час, сама не понимая, почему. Анестезиолог сказал, что, наверное, мне такой плаксивый наркоз попался , но этот плаксивый понравился мне гораздо больше, чем предыдущие Хотя лучше никаких наркозов не знать и операций не иметь, чего и всем желаю!